Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Адаптированный Договор об ограничении обычных вооружений и вооруженных сил в Европе устанавливал новые «фланговые» лимиты, что ставило Россию и Белоруссию в невыгодное положение по отношению к расширившемуся за счет Польши, Венгрии и Чехии блоку НАТО.

Временное превышение лимита российской группировкой в связи с антитеррористической операцией в Чечне, о чем было официальное уведомление со стороны Москвы еще в начале октября, стало поводом для обвинений России в потенциальной региональной угрозе. Заявление Б. Клинтона о том, что он не будет направлять ДОВСЕ на ратификацию в конгресс до сокращения уровня вооруженных сил России на Северном Кавказе, совершенно необоснованно расценивалось некоторыми отечественными обозревателями как «зеленый свет» для окончательного разгрома бандформирований. Напротив, на Западе это однозначно воспринималось как неприкрытое давление с целью скорейшего свертывания операции, подразумевавшее применение по меньшей мере финансовых санкций.

Более того, Россия подверглась сильнейшему нажиму в плане ускорения вывода своих войск из Молдовы и Грузии. Западные дипломаты полагали, что Москва пошла навстречу в этом вопросе, прежде всего, в стремлении ослабить натиск Запада на жизненно важную проблему — Чечню.

Россия вынуждена была согласиться на полный вывод своих войск и вооружений (2600 человек, 170 танков, 130 бронетранспортеров, огромные склады стрелкового оружия) из Молдовы до конца 2002 года, а не 2005 года, на чем ранее настаивала.

По Грузии решено, что подпадающие под ограничения ДОВСЕ вооружения (танки, бронетранспортеры и БМП, артиллерийские установки, боевые самолеты и штурмовые вертолеты) должны быть выведены с двух российских баз — в Вазиане и Гудауте — уже до 31 декабря 2000 года, а сами эти базы полностью ликвидированы к 1 июля 2001 года. Переговоры о судьбе двух других баз — в Батуми и Ахалкале — будут продолжены в 2000 году (на них к концу года должно остаться не более 153 танков, 241 БТР и БМП и 141 артиллерийская установка). Если И. Иванов «не исключал, что эти базы останутся в Грузии», то западные эксперты с учетом жесткой пронатовской позиции Э. Шеварднадзе не видели каких-либо оснований для подобного оптимизма.

Дополнительные фланговые ограничения, которых России не удалось избежать, становились новым неблагоприятным фактором в складывавшейся геополитической обстановке на Кавказе.

В этой связи следует особо отметить, что США, Азербайджан и Турция официально подписали в Стамбуле документы, касавшиеся строительства нового трубопровода по маршруту Баку — Джейхан, по которому нефть, добываемая на шельфе Каспийского моря, будет поставляться на европейские рынки.

Место и время подписания было выбрано не случайно. Хотя проблема нефтепровода никак не связана с повесткой дня саммита ОБСЕ, сам факт ее решения по «западному варианту» в Стамбуле был призван продемонстрировать косвенное «освящение» поражения усилий России в пользу «новороссийского маршрута».

Администрация США с целью добиться уменьшения влияния в районе Каспийского моря России и Ирана проводила стратегию, в которой роль рычага отводилась Турции, являвшейся членом НАТО, и все более откровенно ориентировавшимся на Запад Азербайджану и Грузии.

И все же полностью поставленных целей Западу добиться на саммите ОБСЕ не удалось. Заявления о некоей крупной победе российской дипломатии в Стамбуле тоже оснований под собой не имели. Достижением можно считать то, что были предотвращены публичное унижение России и провал переговоров. Участие в форуме Б. Ельцина сыграло свою роль, однако его международная пассивность и уступчивость все последние годы никак не отвечала остроте переживаемого момента. Помимо массированного нажима на Россию со стороны западных стран, особенно в связи с чеченскими событиями, Вашингтон и его союзники рассчитывали пробить брешь в достаточно монолитном общественном мнении российских граждан, поддерживавших жесткие действия против террористов, посеять сомнения в необходимости довести до логического конца уничтожение боевиков.

Самое худшее, что может произойти в отношениях между США и Россией, — это возвращение к временам вражды. Убеждение в этом выразила 24 ноября на брифинге для журналистов в Вашингтоне государственный секретарь США Мадлен Олбрайт. Она глубоко сожалела, что целых полвека было «потрачено впустую» на противостояние в период «холодной войны». Отвечая на вопрос корр. ИТАР-ТАСС о том, какие пути она видит для улучшения американо-российских отношений в последний год пребывания у власти нынешней администрации США, глава вашингтонского внешнеполитического ведомства подчеркнула, что для Соединенных Штатов «чрезвычайно важно поддерживать функциональные отношения с Россией».