Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Это не афишируемые, но хорошо известные российским спецслужбам процессы, несущие серьезную угрозу интересам и безопасности России.

Характерно также, что все эти годы в Чечню шли деньги из российского бюджета (не считая неофициальных поступлений): в 1997 году — 963 млн. рублей (в расчете на деноминированные), в 1998 году — 200 млн. рублей, в первой половине 1999 года —122,5 млн. рублей. По данным правоохранительных органов России, все эти средства были частично расхищены чеченским руководством, частично переданы полевым командирам. Ни одного рубля не пошло на выплату пенсий, детских пособий и поддержание социальной сферы. По данным ФСНП, 120 тысяч тонн нефти, проходившие транзитом через Чечню по трубопроводу Баку — Новороссийск, были полностью похищены, переработаны на мини-заводах в Чечне и Ингушетии и вернулись полевым командирам в твердой валюте. Но этим дело не ограничилось.

Российские спецслужбы и руководство России знали о тех событиях, которые происходили в Дагестане, в том числе о готовящемся нападении боевиков на Дагестан.

Третий период (с августа 1999 г. и до настоящего времени). В начале агрессии чеченских боевиков в Дагестане реакция официальных кругов Запада была сдержанной и сводилась к тому, что этот конфликт — внутреннее дело России. Однако истинного отношения США и их западных союзников она не раскрывала. Частично завеса была приоткрыта в заявлении ЕС в августе 1999 года, в котором Россию призвали не применять «чрезмерной военной силы» в Дагестане, также в ряде заявлений официальных лиц второго плана (США — М. Олбрайт, Великобритания — Дж. Кук и др.).

Однако официальные круги западных стран недолго демонстрировали показной нейтралитет. С началом антитеррористической операции федеральных войск в Чечне, поддержанной практически всеми политическими силами и населением страны, Запад стал совершенно открыто проводить жесткую политику в отношении чеченского конфликта. Последовал ряд резких заявлений на самом высоком официальном уровне, обвиняющих Россию в эскалации военных действий и массовом нарушении прав человека (заявления и послания США, Германии с призывом к России к «политическому диалогу, а не наращиванию насилия»; жесткое заявление Европарламента по Чечне от 7 октября 1999 года, в котором о террористических актах в России — ни слова, но зато выдвинуто требование «прекратить российскую военную интервенцию» в Чечне и «уважать международные принципы в области прав человека», звучат обвинения в гибели мирного населения и разрушении гражданских объектов; приостановка кредитов и заявления руководителей МВФ и ВБ по этому поводу, сделанные, конечно же, не по собственной инициативе).

Массированная атака на Россию в отношении проводимой ею чеченской кампании со стороны западных стран была предпринята на Стамбульском саммите ОБСЕ (17–19 ноября 1999 г.).

На результатах этого саммита (в частности, в отношении чеченского вопроса) стоит остановиться особо.

Российская пропрезидентская пресса и ТВ подавали эти результаты как значительную победу российской политики и лично президента. Однако немногочисленные трезвые оценки итогов «понесенной» Россией победы на Стамбульском саммите в России говорят о другом.

Саммит еще раз показал, что нынешняя европейская политика во многом формируется и направляется США, под непосредственным руководством которых была скоординирована и позиция абсолютного большинства членов ОБСЕ по чеченскому кризису. Из 54 членов ОБСЕ позицию России по Чечне поддержала только Белоруссия. Остальные резко осудили военные действия России в Чечне.

Саммит показал также возросшую роль НАТО. Ведущие страны этого блока задают тон в работе ОБСЕ и способны протолкнуть в этой организации практически любое решение, принятое военно-политическим руководством блока. Более того, можно говорить о том, что ОБСЕ превращается в своего рода политический придаток военной организации НАТО. Это было наглядно продемонстрировано еще в Косово. Стамбульский саммит, кроме всего прочего, был использован странами НАТО для того, чтобы еще раз оправдать агрессию против Югославии, провести недвусмысленную аналогию между «гуманитарными катастрофами» в Косово и Чечне, приглушить негативные для НАТО последствия войны на Балканах и критику ее балканской политики.

В целом на саммите явно обозначились тенденции если не изоляции, то противопоставления России европейскому сообществу (по крайней мере, по чеченскому вопросу). Но надо признать, что для этого многое сделано и российскими политиками. Проблема Чечни — это своеобразная квинтэссенция всей внутренней политики, которую проводила в течение последних восьми лет российская власть. И в этой политике действительно много такого, что неприемлемо для цивилизованного мира, особенно в области защиты прав человека. Тем самым задача США и других ведущих стран Запада по консолидации европейского и мирового сообщества на антироссийских позициях с использованием гуманитарной риторики была намного облегчена.