Константин Кеворкян - Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции]

«По существу, тот же азарт, с которым немного раньше мы придумывали пионерские военные игры, играли в „казаков и разбойников“», – признает Лев Копелев [32] profismart.ru/web/bookreader-138216-20.php . Не здесь ли истоки революционной романтики, с которой выжившие после полосы репрессий и их наследники набросились на советский строй после смерти Сталина?

О Н. Бухарине, ныне возвеличенном, мы поговорим в следующих главах. Сейчас только отметим, что почитать его как большого друга крестьянства просто глупо. Крестьянству расплачиваться за передовые устремления социал-демократической интеллигенции, в том числе и Бухарина, пришлось по полной программе. Голодом и сотнями тысяч жизней, загубленных «гениальными упрямцами». Есть голод духовный, вечно томящий нашу интеллигенцию, а есть голод физический – более естественный и страшный. Вообще, мне кажется, что историю Советского Союза можно классифицировать по недоеданию: допустим, эпоха революционной романтики – от голода 1921 до голода 1933; сталинизм – от голода 1933 до голода 1947; апогей и падение сталинизма – от голода 1947 до перебоев с продуктами 1962–1963; застой – до принятия в 1980 году «Продовольственной программы». Ну, и коллапс системы – продовольственные карточки конца 1980-х годов.

В годы перестройки широко распространялось мнение, будто голод начала тридцатых вызван резким увеличением экспорта зерна для покупки западного промышленного оборудования. Это неверно. Недород в 1931/32 году (68,4 млн. т против 83,5 в 1930 г.), еще раньше продиктовал Советам необходимость снижения промышленных закупок за рубежом. Продовольственные трудности для правительства секретом не являлись – тот же недород 1931/32 годов и коллективизация привели к резкому спаду поголовья: коров и лошадей вдвое, овец втрое.

В 1932 году экспорт зерна был резко сокращен – он составил всего 1,8 млн. т против 4,8 в 1930-м и 5,2 млн. т в 1931-м, а в конце 1934 года, уже после катастрофы, экспорт зерна вообще прекращен. Не стали чрезмерными и государственные заготовки – они составляли менее трети урожая (52).

Стараясь выправить ситуацию с продовольствием, в качестве пряника в середине 1932 года правительство пообещало колхозникам, что после обязательного выполнения плана сдачи зерна, они смогут реализовывать оставшееся на рынке. Пошли слухи о возращении НЭПа, крестьяне оживленно запасали зерно на будущее для свободной реализации. Государственные заготовки оказались сорваны, а тут еще и внешнеполитическая необходимость поставками фуражного зерна срочно расплатиться с Германией по краткосрочным долгам. Разразился продовольственный кризис, с которым неокрепшая колхозная система справиться не могла, а герои Гражданской войны знали только один способ взять зерно у крестьян – насилие.

Этот кризис завершился страшным голодом зимы 1932–1933 годов и гибелью большого числа людей (в основном, на Украине). Судя по статистике рождений и смертей, на Украине от голода умерло около 640 тысяч человек. Считается, однако, что был большой недоучет смертей, вплоть до 3–4 миллионов человек. Сегодня эта трагедия получила название «Голодомор» и активно используется во внутриполитической борьбе на Украине. Показательно, что эксплуатируют тему голода, прежде всего, националистические силы родом из западноукраинских областей, где голода вообще не было.

Загадкой современной истории можно считать и тот факт, что люди, пережившие «голодомор», этого слова не знали и не употребляли до конца 1980-х годов. Да и откуда им было знать, если слово «голодомор» придумал не русский, не украинец, а американец индейского происхождения Дж. Мейс. Есть версия, что это слово родилось в среде журналистов, работавших в годы Великой Отечественной в издаваемых оккупантами газетах и журналах. Они якобы первыми стали называть голод 1933 года голодомором, и от них слово, вместе с бывшими нацистскими солдатами и офицерами украинского происхождения, эмигрировало в Канаду и США. От них это слово якобы и услышал женатый на украинке американец Дж. Мейс. То есть голод в 1933 году, безусловно, был, а вот «голодомора» не было. До создания в 1980-е годы комиссии Конгресса США то, что сегодня называется «голодомором», называли просто голодом (53).

Бедствия, вызванные хаотической и непоследовательной «борьбой за хлеб», разрастались и ширились тоже хаотически и неравномерно. В иных местах рядом с голодающими районами находились такие, в которых люди все же как-то перебивались, и местные власти даже рапортовали об успехах. В десяти-двадцати километрах от вымиравших, пустевших сел оставались деревни и колхозы, где лишь немногие семьи оказались без хлеба, а опухших от недоедания лечили.