Константин Кеворкян - Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции]

Ну, а последствия любовных утех? Они тоже не заставили себя долго ждать. В 1920 году Россия стала первой страной в мире, которая легализовала аборты. К концу десятилетия это стало одним из важных факторов снижения рождаемости: в 1934 году в Москве на 100 родов приходился 271 аборт, и эта цифра продолжала расти (37). Указ 1936 года о запрещении абортов несколько поправил дело, но к прежнему репродуктивному поведению население уже не вернулось. Старались и иными способами укреплять традиционную семью, регулируя идеологическое давление и устраняя левацкие перегибы в вопросах брака и семьи. Так, в 1935 году в «Комсомольской правде» появилась знаковая статья, в которой детей призывали любить своих родителей, даже если они верующие и не одобряют комсомол. Но меры явно недостаточные и запоздалые. Многодетная крестьянская семья неуклонно стала отходить в прошлое.

Взамен появилась семья советская, с новыми передовыми взглядами на взаимоотношения полов и воспитание детей, кроме того, часто многонациональная. Цитата из крайне популярного в те годы фильма «Цирк», сценарий которого написали Ильф, Петров и Катаев. «У нас, – говорил в фильме директор цирка, которого играл артист В. Володин, – можете рожать детей хоть беленьких, хоть черненьких, хоть красненьких, хоть серых в яблочко, хоть розовеньких в полосочку» [201] Правда, далеко не все мужчины так самоотверженно любили детей. Например, детский поэт Даниил Хармс детей терпеть не мог и гордился этим. «Даже чужие дети пугали его», – свидетельствует Е. Шварц (40). И Юрий Маркович Нагибин категорически не любил детей. Он не понимал, как можно работать в доме, где плачет маленький ребенок. За свою длинную жизнь писатель женился шесть раз, но ни одна из женщин не уговорила его завести ребенка. . Смешанные браки стали характерной особенностью нового строя, отрицавшего национальную исключительность. Тогда ни в Америке, ни в Германии подобное никому не могло прийти в голову. И – как ни удивительно для критиков советского строя – что касательно прав женщин, возможностей их профессиональной реализации и выбора партнера в жизни, ситуация в СССР во многом была значительно лучше, нежели за границей.

На фоне сексуально-культурной революции, любовные страсти бушевали нешуточные – общество находилось в состоянии взрыва, цивилизационной перестройки, а элиту общества составляли полные человеческих страстей и природного темперамента довольно молодые люди. Прибавьте к этому общую эротизацию мышления городского жителя. Как результат – различные любовные эксцессы: от самоубийств до оргий. «Мне довелось видеть донесение такого рода, относившееся к Куйбышеву, который занимал должность заместителя председателя Совнаркома. Как-то он “похитил” с банкета жену председателя правления Госбанка и скрывался в её обществе три дня подряд, так что пришлось отменить все заседания Совнаркома, назначенные на эти дни. Другое донесение относилось к 1932 году и было связано с похождениями члена Политбюро Рудзутака. На одном из приёмов тот усиленно угощал спиртным тринадцатилетнюю дочь второго секретаря Московского комитета партии и затем изнасиловал её. Ещё одно донесение, относящееся к тому же Рудзутаку: в 1927 году, прибыв в Париж, он пригласил группу сотрудников советского полпредства с жёнами пройтись по сомнительным заведениям и там раздавал проституткам чаевые крупными купюрами», – так описывает нравы эпохи один из ветеранов НКВД (38). Я. Рудзутак, как мы помним, тоже одна из «невинных жертв» сталинских репрессий.

Находились наблюдатели и за наблюдающими: «Мне как-то рассказывал писатель Лев Никулин, часто бывавший в этом доме (у Горького – К.К. ), что однажды, проходя через одну из комнат, он наткнулся на жестокого главу ГПУ-НКВД Генриха Ягоду, который, поникнув головой, горько плакал. Оторопев от страха, Никулин на цыпочках вышел из комнаты. Ни для кого не было тогда секретом, что грозный Ягода страстно влюблен в жену Максима Пешкова…» (Б. Ефимов) (39). В легенду вошли любовные приключения С. Кирова, А. Енукидзе, Л. Берии.

А там, где веселится «элита», там есть еще один грешок, о котором не принято говорить вслух: «…надо вам заметить, что гомосексуализм изжит в нашей стране хоть и окончательно, но не целиком. Вернее, целиком, но не полностью. А вернее даже так: целиком и полностью, но не окончательно. У публики ведь что сейчас на уме? Один гомосексуализм », – излагает В. Ерофеев, если запамятовали. Недаром лучшая подруга знатока модных трендов Эллочки Людоедки – Фима Собак – слыла культурной девушкой, поскольку имела в своем арсенале богатое слово «гомосексуализм». Поговорим и об этом признаке современной демократии.