Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Итак, суммируя все вышеизложенное, что же мы видим? Какая версия событий возникает перед нашим умственным взором из мозаики фактов, воспоминаний и дат?

Германские военные всегда недолюбливали штатских. А после поражения в первой мировой войне, в котором они, не совсем справедливо, но и не без оснований винили гражданское правительство, противоречие между людьми в погонах и людьми в костюмах стало еще глубже. Тогда-то и зародились в некоторых головах мысли о том, что, если бы страной управляли военные, все было бы совсем по-другому.

Самой умудренной из этих голов была голова генерала фон Секта. Ему и принадлежала концепция военно-политической диктатуры, которую он и его последователи несколько раз пытались реализовать. Сначала армия дала бой гражданской власти в 1920 году в ходе так называемого «капповского путча». Тогда несколько дивизий под руководством генерала фон Лютвица полностью захватили власть в стране. Правительство бежало. Однако сам Сект тут был ни при чем. Более того, он, так сказать, «умыл руки», справедливо полагая, что без поддержки народа подобный путч — чистейшей воды авантюра. А когда его спросили, за кого стоит рейхсвер, он ответил фразой, которой суждено было приобрести статус афоризма: «Рейхсвер стоит за меня». (Тем не менее подавлять мятеж он отказался, изронив из уст другое «золотое слово»: «Рейхсвер не стреляет в рейхсвер».) Сект как в воду глядел. Всеобщая забастовка парализовала страну. Путчисты оказались в вакууме и их не пришлось даже разгонять — они попросту сбежали.

Вторая попытка относится к 1923 году — о ней рассказывается в главе «Своевольное дитя рейхсвера». Но и тогда Сект, поняв, что всеобщая мобилизация народа, растасканного разными партиями по своим партийным углам, невозможна, не стал настаивать на канцлерстве и тем более применять против правительства силу.

В 1926 году генерал фон Сект был отправлен в отставку. Однако в руководстве армией оставались его последователи — прежде всего, фон Шлейхер, Хаммерштейн-Экворд, Адам, Томас, Фрич, Бредов. Уже через несколько лет они вновь заявили о себе, сначала поставив во главе государства своих выдвиженцев — Брюнинга, затем фон Папена, а потом и впрямую, когда в 1932 году канцлером стал генерал фон Шлейхер, через своих друзей Хаммерштейна-Экворда и Бредова полностью контролировавший рейхсвер. Он попытался реализовать политическую программу Секта, обеспечив себе народную поддержку через профсоюзы, левых нацистов и штурмовиков. Однако из этого опять ничего не вышло.

Есть сведения и о том, что во время снятия Шлейхера с канцлерства военные пытались совершить переворот. По крайней мере, слухи об этом циркулировали весьма недвусмысленные. Уже после своей отставки Шлейхер не прекращал попыток вернуться к власти, используя все тех же левых нацистов и штурмовиков, и Гитлеру пришлось его убрать. Оставшиеся в живых друзья и соратники Секта продолжали его дело, теперь уже вступив на путь заговора.

Итак, глухое противостояние армии и власти действительно окончилось диктатурой, но не желанной военно-политической, а, наоборот, политико-военной диктатурой партии во главе с Гитлером. Думаем, что не сильно ошибемся, если скажем, что для прусского аристократического офицерства тот факт, что армией руководит (в том числе и в военных вопросах) какой-то унтер, был оскорбителен. Каково было генералам и фельдмаршалам получать свои выдержанные в лучших традициях высокой стратегии планы с его пометками! В глубине души они так и не примирились с верховенством политических выскочек и владычеством фюрера, однако верность присяге и традиции удерживали большинство из них в рамках лояльности. Но в оных рамках оставались не все, и по мере укрепления власти Гитлера крепло и недовольство, постепенно оформившееся в заговор против диктатора. Ничего нового в этом нет.

Однако сам заговор был куда шире. Он аккумулировал, пожалуй, все или почти все враждебные Гитлеру силы. Вспомним состав германских заговорщиков. Туда входили и бывшие, отставленные Гитлером веймарские чиновники, и интеллигенты-диссиденты, и «красные», и абверовцы (действовавшие, правда, довольно убого). И военные — единственная дееспособная сила заговорщиков, которая могла произвести — и чуть было не произвела — государственный переворот. Стол помешал.

Тухачевский тоже был властью недоволен — непонимание его проектов реорганизации армии, необходимость подчиняться наркому, которого он и его соратники ни в грош не ставили. Колоссальная амбициозность, за которую его прозвали «наполеончиком», довершала дело. Сведения о «военной партии» стали поступать еще в 1923―1924, а затем в 1931―1932 годах. Правда, партия — это еще не заговор, а всего лишь группа единомышленников. Но так было у военных. А политический заговор к тому времени уже сформировался и развивался полным ходом.