Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Кое-как переодевшись, заговорщики почти бегом бросились в зал заседаний. Оказалось, что от погоды в тот день страдали не только они. Гитлеру тоже было очень жарко, и он распорядился перенести заседание из подземного бетонного бункера в деревянный барак, служивший местом работы для картографов ставки. Более того, фюрер даже распорядился открыть настежь все окна барака. Перенос места совещания сильно уменьшил шансы заговорщиков. Эффект взрывной волны в бараке с открытыми окнами обещал быть куда меньшим, чем в подземном бомбоубежище. Но отступать было уже поздно.

Опоздав на несколько минут, Штауффенберг, оставив Хефтена с машиной перед картографическим бараком, зашел внутрь. Совещание уже началось, и первый докладчик, начальник оперативного управления генштаба генерал Хойзингер уже рассказывал собравшимся о положении на Восточном фронте. Поздоровавшись с фюрером, Штауффенберг поставил свой портфель рядом с ним. Почти сразу после этого появился дежурный фельдфебель-телефонист, сообщивший, что начальник связи верховного командования Фельгибель срочно вызывает полковника к телефону. И тут на заговорщиков обрушилась очередная роковая случайность. Заместитель Хойзингера полковник Брандт, желая подойти поближе к карте, наткнулся на портфель и задвинул его за массивную дубовую подставку стола.

В 12.50 Хойзингер завершил свой доклад словами: «Русские наступают крупными силами на Запад. Их передовые части уже у Даугавпилса. Если мы немедленно не перебросим войска из района Псковского озера, произойдет катастрофа…» И катастрофа не замедлила произойти.

Мощный взрыв, равный по силе удару 150-миллиметрового снаряда, обрушился на комнату. Личного стенографиста Гитлера и одного из дежурных офицеров связи разорвало на части. Брандт, начальник управления личного состава сухопутных войск генерал-лейтенант Шмундт и начальник штаба оперативного управления ВВС генерал Кортен получили смертельные ранения. Тяжело раненного представителя главкома ВВС при ставке генерала Боденшанца взрывной волной выбросило в окно. Серьезно пострадал и адъютант фюрера полковник Боргман. А вот сам фюрер остался невредим.

Близорукий Гитлер в момент взрыва нагнулся над столом, желая разглядеть карту, и это, наряду с заслонившей портфель подставкой стола, спасло ему жизнь. Рейхсканцлер в итоге отделался контузией, поврежденными барабанными перепонками и несколькими ссадинами. Гораздо сильнее пострадала его одежда, превратившаяся в лохмотья. С трудом выкарабкавшись из-под обломков и очумело глядя на царящий кругом разгром, Гитлер сокрушенно произнес: «О, мои бедные новые брюки! Я их только вчера надел!»

Однако наблюдавшие взрыв Хефтен и Штауффенберг были уверены, что покушение удалось, и тут же отправились обратно в Берлин. Обманув охрану сообщением о срочном вызове и выбросив по пути вторую бомбу, они вылетели в столицу.

Тем временем Гитлер, опираясь на руку Кейтеля, ковыляя, вышел из барака. Увидев фюрера живым, Фельдгибель растерялся и, вместо того, чтобы сообщить в Берлин о случившемся и затем взорвать узел связи, бросился за советом к своему приятелю, начальнику орготдела генштаба сухопутных войск генерал-майору Хельмуту Штиффу. После недолгого обсуждения ситуации оба генерала решили, что все провалилось и пора сматывать удочки.

Трусость Фельдгибеля парализовала действия заговорщиков в столице. Едва придя в себя, Гитлер распорядился уведомить о случившемся замещавшего его в Берлине министра по делам печати и народного просвещения Йозефа Геббельса, после чего до 15.30 запретил передачу любой информации из ставки. Одновременно Гиммлер, поняв, что заговор провалился, срочно вылетел в Берлин для ареста его участников. Спасти собственную жизнь он мог теперь лишь быстрой и беспощадной расправой с изменниками.

Лишь в половине четвертого, с опозданием на два с половиной часа, возглавивший собравшихся в здании министерства обороны на Бендлерштрассе заговорщиков Ольбрихт сумел связаться с Фельдгибелем, который сообщил ему о неудаче покушения. Тем не менее Ольбрихт решил действовать и распорядился поднять внутренние войска по боевой тревоге. Военному коменданту Берлина фон Хазе было приказано силами охранного батальона «Великая Германия», а также курсантов пиротехнического и оружейно-технических училищ занять правительственные здания, радиостанции и казармы СС. Поддержать его должен был полицай-президент Берлина граф Вольф фон Гельдорф, но в последний момент тот отказался предпринимать какие-либо действия до полного захвата города армией. Курсанты и офицеры пехотного училища в Дёберице, унтер-офицерского училища в Потсдаме и танковых училищ в Крампнице. Вюндсдорфе и Гросс-Глинке, а также части потсдамского гарнизона получили приказ частью сил отрезать Берлин от остальной территории рейха. Остальные войска направили на помощь столичному гарнизону на случай сильного сопротивления эсэсовцев.