Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

В июне 1933 года в ОГПУ поступили сообщения от агента «А-256» («Августа»), как подчеркивалось в донесении, источника проверенного и осведомленного. Он сообщал о том, что в СССР существует подпольная организация, которая в контакте с немцами готовит правительственный переворот, что заговорщики существуют даже в окружении Сталина. В последующих донесениях говорилось, что германское правительство поддерживает связь с уже сформированным будущим «русским правительством», что в ближайшее время в СССР должен произойти переворот и провозглашение военной диктатуры, что национал-большевистская группировка, поддерживаемая Геббельсом, имеет многочисленных сторонников среди крестьян и в Красной Армии, связана с оппозиционерами, работающими в Кремле. Геринг связан с другой «монархической группой». Также агент доносил о том, что в СССР существует, кроме двух «немецких», и «польская» организация, и что намечается их объединение. Тот же агент информировал о беседе Гитлера с польским послом Надольным, где они говорили о перевороте как о вполне реальной вещи.

В декабре 1934 года в НКВД поступила информация от агента «Венера» о том, что германские национал-социалисты совместно с троцкистами разрабатывают террористические планы, что эта совместная организация имеет в СССР много сторонников, в основном в Красной Армии. Агент сообщал, что получил эти сведения во время разговора между руководителями теоретических курсов при «Антикоминтерне» — объединении антисоветских союзов в Германии.

В сентябре и декабре 1936 года опять-таки агент «А-256» сообщил, что в заговоре участвовал маршал Блюхер, который симпатизирует Германии, и что недовольство правительством в Красной Армии возросло. Представитель германского военного министерства фон Заукен, командированный в Эстонию, ссылаясь на свои российские связи, сообщил о намерениях Блюхера добиваться отделения Дальнего Востока от Советской России.

Некоторые сведения докладывались Сталину, но большинство из них так и погибли в недрах ОГПУ. Бывший начальник Третьего отделения ИНО ОГПУ Отто Штейнбрюк, тот самый, который разрабатывал агентурное дело о «военной партии», на допросе в ОГПУ в 1937 году показал, что «генерал Тургуев» довольно быстро был идентифицирован как Тухачевский. Однако: «Эти материалы были доложены Артузову, а последним — Ягоде, причем Ягода, ознакомившись с ними, начал ругаться и заявил, что агент, давший их, является двойником и передал их нам по заданию германской разведки с целью дезинформации. Артузов также согласился с мнением Ягоды и приказал мне и Берману больше этим вопросом не заниматься».

Сотрудник ИНО НКВД И. М. Кедров, тоже на допросе, показал, что Артузов «говорил, что имя Тухачевского легендировалось по многим делам КРО ОГПУ как заговорщика бонапартистского типа и нет никакой уверенности в том, что наша же дезинформация, нами направленная в польскую или французскую разведку, не стала достоянием немецкой разведки, а теперь из немецких источников попадает обратно к нам. Существование заговора в СССР, в особенности в Красной Армии, едва ли возможно, говорил Артузов».

Однако не кажется ли вам поведение чекистов несколько странным? Получив информацию огромного государственного значения, как вам кажется, что обязан сделать нормальный разведчик? Доложить ее «наверх», сопроводив, если надо, своими соображениями о надежности источника и пр. Но так вот, «ругаясь», отметать информацию с порога — не слишком ли много на себя берет шеф ОГПУ?

Вернемся к «А-270» — барону Курту Позаннеру. Этот профессиональный разведчик, член НСДАП, в ноябре 1931 года сам пришел к сотруднику нашего полпредства с предложением работать на советскую разведку. Свое решение объяснял тем, что попал в немилость к руководству и решил таким образом ему отомстить. А может быть, просто хотел заработать, кто его знает…

Авторы «Справки» характеризуют его далеко не лучшим образом. «Об агенте „А-270“ оперативные работники ОГПУ отзывались отрицательно, отмечали его авантюризм, нечистоплотность в денежных делах, жадность и мелочность, склонность к употреблению наркотиков… Работниками резидентуры „А-270“ (Позаннер) подозревался в связях с германской военной разведкой. (Еще бы их не было — когда он сам там работал! — Авт. ) О Позаннере как о доверенном лице абвера говорил еще тогда в своей книге и бывший начальник австрийской разведки генерал Рунге. Это утверждение Рунге также давало повод считать „А-270“ дезинформатором, специально подосланным германской военной разведкой. Работники резидентуры неоднократно проверяли поведение „А-270“, однако эти проверки необходимого результата не давали. (А какой это результат — „необходимый“? — Авт. )