Марк Холлингсуорт - Лондонград. Из России с наличными. Истории олигархов из первых рук

Русские любили очень умного и общительного Кертиса и доверяли ему — щедрому, любящему изрядно выпить, верному, веселому и экстравагантному. Кертису легко удалось проскользнуть в их мир. Нетерпеливый, безжалостный и агрессивный, когда это было нужно, он реструктурировал их компании, перемещал капиталы на счета группы банков, расположенных на тайных островах и представляющих собой налоговый оазис, учреждал сложные трасты и открывал тщательно обдуманные офшоры по управлению активами этих людей. Когда они приезжали в Лондон, он находил для них подходящую собственность, представлял их самым влиятельным банкирам, развлекал до поздней ночи, рекомендовал частные школы для их детей и даже портных с Сэвил-Роу [1] Сэвил-Роу — улица модных мастерских и ателье в центральной части Лондона. (Здесь и далее прим, переводчика.) , у которых нужно заказывать костюмы.

К началу 2004 года Кертис не только познакомил новых состоятельных клиентов из России со многими аспектами британской жизни, он также стал хранителем их секретов. Это был единственный человек, который знал, кто в действительности владеет тем или иным имуществом: собственностью, яхтами, предметами искусства, машинами, драгоценностями, частными самолетами; а также он разбирался в их банковских счетах, акциях, компаниях и трастах. «Стивен знал все, потому что именно он основал эту инфраструктуру», — сказал один из его близких друзей. Кертис спрятал миллиарды фунтов в замысловатых запутанных финансовых лабиринтах, в которых позже пыталось разобраться (чаще всего безуспешно) российское правительство.

Управляя делами из своего офиса в тесном четырехэтажном «Мэйфейр-хаус» на Парк-Лейн, 94, Кертис полностью отдавался своей работе, считая ее весьма выгодной. Будучи продуктом относительно скромного воспитания, Кертис скопил благодаря своим новым клиентам огромное личное состояние, достаточное для того, чтобы позволить купить собственный вертолет, частный самолет, роскошный пентхаус в Лондоне, а также замок «Пенсильвания». Он жертвовал солидные суммы на благотворительность, принимал в своем замке гостей и устраивал себе дорогой отдых на Карибских островах.

Стивен Кертис был юристом, который слишком много знал. іХотя он любил играть в рискованные игры и создал благосостояние на непростой и опасной работе с русскими олигархами, но чем дальше, тем больше он нервничал по поводу собственной уязвимости и безопасности своей семьи. На момент смерти он оказался в центре эпохальной схватки, одной из самых денежных в мире тяжб между государством и бизнесом — между могущественнейшим человеком в России, президентом Владимиром Путиным и богатейшим бизнесменом Михаилом Ходорковским.

К октябрю 2003 года Кертис работал на Ходорковского уже в течение шести лет, когда его клиент-миллиардер был арестован буквально под дулом пистолета в Центральной Сибири за предполагаемое уклонение от уплаты огромных налогов и мошенничество. Через месяц после ареста Ходорковского Кертиса назначили председателем «Менатепа», базирующегося на Гибралтаре. Холдинг «Менатеп» также принадлежал Ходорковскому и являлся владельцем крупного пакета акций «ЮКОСа», второй по величине нефтедобывающей компании в России.

Российские газеты вдруг заговорили о «таинственном человеке» с Гибралтара, который управляет вторым по величине производителем нефти в России. На кону были миллиарды фунтов и политическая жизнь Путина, а Кертиса рассматривали как человека, играющего главную роль в предстоящей судебной драме.

В марте 2004 года суд над Ходорковским стал неминуем, и давление на Кертиса возросло. После его гибели, утром 3 марта, в офисы двух швейцарских компаний, связанных с «ЮКОСом», по требованию российской прокуратуры вторглась швейцарская полиция. Документация была арестована, подозреваемые допрошены в Женеве, Цюрихе и Фрейберге, а счета на сумму 5 миллиардов долларов в швейцарских банках заморозили.

Всего несколько недель назад Кертис принял одно важнейшее решение, заключавшее в себе огромный риск: пойти на тайное сотрудничество с чиновниками из британской полиции. Являясь до совсем недавнего прошлого закулисным юристом, он внезапно оказался в фокусе всеобщего внимания как руководитель очень скандальной русской компании. В другое время разумный и готовый к неожиданностям, сейчас, в новой роли, (Кертис почувствовал себя незащищенным. Он боялся, что рано или поздно представители русских властей постучатся в его дверь, чтобы задать ряд вопросов о его участии в предполагаемом уклонении от уплаты налогов и выводе денег из страны, і Согласно закону, Кертис должен заявить о подозрительных транзакциях или даже о малейшем намеке на криминальную — деятельность в Национальную службу уголовных расследований в Скотленд-Ярд, — туда, где ведется следственная деятельность в случаях отмывания денег и организованной преступности. В мае 2003 года, например, Кертис составил отчет о такой подозрительной транзакции своего русского клиента. Сейчас он нуждался в защите по другой причине. Кертис боялся, что может стать мишенью коммерческих врагов: конкурирующих нефтяных компаний и инвесторов, владеющих малой частью акций «ЮКОСа», которые заявят, что он мошенничает. Он также знал, что в России весьма распространены заказные убийства. «Я сам загнал себя в яму, как оказалось, слишком глубокую, — сказал он одному из своих коллег. — Я не уверен, что смогу выбраться из нее самостоятельно».