Саймон Кричли - О чем мы думаем, когда думаем о футболе

Уругвайский футболист Луис Суарес играет руками на последней минуте четвертьфинального матча ЧМ-2010 против сборной Ганы, июль 2010 г., Соуэто, ЮАР. Асамоа Гьян не забивает 11-метровый и позволяет сборной Уругвая победить в серии послематчевых пенальти. Roberto Schmidt/AFP/Getty Images

Тем не менее плутовство на поле не только безнравственно и предосудительно, оно уже стало своего рода искусством, и в ранг искусства его возвели национальные сборные Италии и Уругвая. Чего лишь стоит один эпизод с участием Луиса Суареса, когда в четвертьфинале Кубка мира 2010 года в матче против Ганы он выбил мяч рукой с линии ворот, получил красную карточку и покинул поле, тем самым косвенно обеспечив своей команде проход в следующий круг после серии послематчевых пенальти. И 8 марта 2017 года Суарес снова организовал решающий момент в драматичном по накалу матче Лиги чемпионов «Барселона» – «Пари Сен-Жермен». На девяностой минуте Суарес так талантливо рухнул на землю в штрафной соперника, что судья не мог не отметить его артистические способности и назначил пенальти, который в итоге и позволил каталонцам победить по сумме двух матчей (6:1, 0:4).

А сколько раз незаметная грубость защитников срывала атаки форвардов? Подобные фортели не раз выкидывал Джорджио Кьеллини, который частенько во время борьбы за мяч умышленно наступает на ногу противника: достаточно сильно, чтобы причинить игроку боль, но при этом украдкой, чтобы не попасться на глаза рефери. И конечно же все помнят «руку Бога», которой Диего Марадона забил гол в ворота сборной Англии на ЧМ-1986, и «руку лягушки» в исполнении Тьерри Анри, направившего мяч в ворота Ирландии в отборочном матче Кубка мира в 2009 году.

По правде говоря, наблюдать, как мастерски обходятся правила и изобретательно отыскиваются лазейки в законах, – настоящее удовольствие. Обман – это тонкое тактическое искусство, которому необходимо как присутствие закона, так и акт трансгрессии, выход за пределы допустимых границ. Возможно, именно поэтому многие из нас так любят многократно просматривать фолы в замедленном повторе. В таком контролируемом насилии есть некая красота.

Игра есть игра, и мы знаем, что это игра, но ее нужно воспринимать всерьез. Даже обман серьезен. Гадамер особо отмечает то, что можно назвать непринужденностью игры, релаксацией игры. Чтобы играть хорошо, игрок должен быть расслабленным, а это непростая задача, и именно ее должен решать тренер, по капле вливая в своих игроков правильную установку, раз за разом повторяя им банальную мантру: «Просто выходите и наслаждайтесь».

В футбол легче всего играть с расслабленным, серьезным удовольствием, которое не сидит внутри головы каждого игрока, а глянцем или патиной отсвечивает от команды, когда та блистает на поле. Игра берет первенство над сознанием игры, то есть она не объясняется субъективными интенциями, состояниями мозга или биологическими функциями, равно как и бесконечными статистическими данными и информацией. Все это может быть необходимыми каузальными условиями для игры, для того, чтобы игра в футбол стала возможной (находиться в сознании и боевой готовности, не травмироваться, пытаться реализовать как можно больше голевых моментов), но этого недостаточно для описания жизни интересующего меня феномена. Нет, цель игры – сама игра. И она не является выражением какой-то внутренней психологической реальности.

Поэтому на первом этапе нам необходимо отделить футбол от нашей бесконечной одержимости тем, что творится в головах и телах игроков, по аналогии со стандартным глупым вопросом интервьюера: «Что происходило у тебя в голове, когда ты забил гол?» Если игрок играет хорошо, то в его голове происходит не так уж и много, и в этом вся суть: игра, а не игровое сознание. Если мы сможем разграничить футбол и нашу одержимость мозгом, сознанием и тем, что якобы творится в наших головах, то тогда мы будем способны оценить специфичность феномена футбола. Какой бы «ум» ни был в игре, он не в голове, он снаружи, рядом с другими игроками и фанатами. С ними, а не обособленно от них.

Кто знает, быть может, футбол нуждается в улье умов, в коллективном разуме или в простирающемся уме, который озаряет внешнюю сторону вещей, сияет на поверхности игрушек. Вот почему нам нужно десубъективизировать футбол.