Дмитрий Герасимов - Христианский разум. От ценностно-расщепленного сознания к ценностно-личностному мышлению

В отличие от понятия трансцендентной ценности, понятие трансцендентного <���смысла> противоречиво с точки зрения разума, но именно оно становится тем центральным понятием европейской философии, в котором исторически осуществляется постепенная диверсификация классического мышления. Специфика ценности традиционным, родовым философским сознанием никогда не раскрывается прямо, а как бы «боковым зрением» – опосредовано проработкой смысловых определений. Вот почему, к примеру, в русской философии «компромиссного периода» (XIX – первой половины ХХ века) концептуальное движение к порождающему христианство сознанию ценности осуществляется в философски адекватном русле диалектики всеединого смысла , впервые последовательно развернутой Е. Н. Трубецким и вообще ставшей возможной лишь на основе метафизики всеединства В. С. Соловьева 12 12 Ср. уже у В. С. Соловьева: «под смыслом какого-нибудь предмета разумеется именно его внутренняя связь со всеобщею истиной» (Соловьев В. С. Смысл любви // Соловьев В. С. Сочинения в 2 т. Том 2. М.: Мысль, 1990. С. 547). . Е. Н. Трубецкой (1918) убедительно показывает, что «сверхпсихологический смысл» есть «основное необходимое предположение всякого сознания как такового» 13 13 Трубецкой Е. Н. Смысл жизни // Трубецкой Е. Н. Смысл жизни. М.: Республика, 1994. С. 7. , что «всякий акт моего сознания предполагает… содержание сознания, действительное за пределами всякого индивидуального, психологического сознания» 14 14 Там же. . И, следовательно, «смыслом обладает решительно все, что может быть выражено в мысли без различия ценного и неценного (курсив мой. – Д.Г. )» 15 15 Там же. С. 6. , в том числе «общезначимая мысль о ценности» 16 16 Там же. С. 7. .

Однако, поскольку все обладает смыслом, ценность каким-то образом должна выпадать из «всего», ибо только в этом случае можно говорить о ценности, отличной от смысла. Отсюда три аксиомы , характеризующие природу ценности:

1) Если существует всеединый смысл, или смысл всего, в том числе ценности, то ценности нет.

2) Если существует иерархия ценностей, и каждая ценность заключает в себе большую или меньшую ценность сравнительно с другой ценностью, то ценности нет.

3) Если все обладает ценностью, или все есть ценность и ничего, кроме ценности, не существует, то ценности нет.

Фактическая наличность ценности, стало быть, предполагает дуалистическую онтологию (и антропологию), исключающую всеобщие («абсолютные») метафизические суждения как суждения, относимые ко «всему». На первый взгляд простое и не вызывающее сомнений различение, на практике оказывается чрезвычайно трудным для восприятия и тем более – логико-концептуального обоснования.

Между тем фундаментальное отличие ценности от смысла может быть «показано», отчетливо продемонстрировано методом прямой аналогии с тем, как соотносятся между собой пространство и время. Вопрос не в том, связаны между собой ценность и смысл или не связаны (они представлены вместе, «симультанно» – параллельно ), а в том, как интерпретируется их связь. Здесь происходит та же подмена определений, что и в отношении «опространствленного» времени, на которую, как на «ошибку» у И. Канта, в свое время указали А. Бергсон и О. Шпенглер 17 17 См.: Бергсон А. Опыт о непосредственных данных сознания // Бергсон А. Собр. соч. в 4-х т. Т. 1. М.: Московский клуб, 1992. С. 147; Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск: ВО «Наука». Сибирская издательская. фирма, 1993. С. 188. . Философия, некритически оперирующая обыденными понятиями, аналогично обыденному разуму, склонна интерпретировать внутренние состояния нашего «я» «с помощью определенных форм, заимствованных у внешнего мира» 18 18 Бергсон А. Указ. соч. С. 147. , склонна допускать такое же неоправданное сближение ценности и смысла, какое происходит и в отношении времени и пространства. Ведь из того, что время, пространство даны вместе, разом, не следует их единство по свойствам пространства или времени. Время предполагает и иной «орган» и иной способ постижения, нежели пространство. Ценность, рассмотренная абстрактно, рассудочно, сразу же приобретает смысловые характеристики, перестает быть ценностью , и то, «о чем» ценность, выпадает из поля зрения. Это легко проследить на примере определения ценности, которое Н. С. Рыбаков приводит на основании лосевской интерпретации «всеединого смысла» (2001): «Ценность – это нечто такое, что объемлет собой весь мир, проникает каждую его часть, и ничто не выпадает из сферы ее действия. Вместе с тем каждая часть мира в силу ее особенной природы ценна по-разному, в разной степени. Высшей ценностью мира является его единство, благодаря чему он существует, не распадаясь» 19 19 Рыбаков Н. С. Ценность и смысл // Философская мысль. №1. Уфа, 2001. С. 18. .