Дмитрий Герасимов - Христианский разум. От ценностно-расщепленного сознания к ценностно-личностному мышлению

– И опять начал учить при море (Мар. 4, 1).

Иисус «много учит» при море. «Без притчи же не говорил им» (Мар. 4, 34). Притча – пограничный жанр, в ней символически переосмысляются и разрушаются предвзятые, априорные формы мысли, открывается возможность непроизвольного перехода от обыденно-рационального мышления к мышлению, интуитивно обращенному в переживание, в опыт внутренней жизни: «чему уподобим Царствие Божие? или какою притчею изобразим его?» (Мар. 4, 30). Любая мысль всегда есть только мысль о чем-то, отношение (интенция к действительности, противостояние). Мышление предметно. Беспредметный смысл – не от разума ( не мысль). Разум есть то , что закрывает, скрадывает собой подлинное. Слово убивает ; все, что устойчиво, то убивает 4 4 Ницше Ф. Антихрист. Проклятие христианству // Ницше Ф. Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990. С. 658. . Подлинное, опыт подлинности противится всякого рода слову, формуле, закону, вере, догме. Подлинное в мимолетном жесте, в случайной мимике, в неповторимом поступке, а не в слове, мысли.

Вот почему важно не конкретно-рациональное содержание притч, а то, ради чего они высказываются. И только из обыденной потребности в привычных схемах и стереотипах вырастает интеллигибельное содержание притч, соотнесенное с опытом наивного, рационально сокрытого существования: «о сеятеле», «о зерне горчичном», «о закваске», «о закинутом неводе» и т. д. «Не «вера» отличает христианина. Христианин действует, он отличается иным образом действий. …Не «раскаяние», не «молитва о прощении» суть пути к Богу: одна евангельская практика ведет к Богу, она и есть «Бог»!» 5 5 Там же. С. 659. . Поведение перед судьями, преследователями, обвинителями и всякого рода клеветой и насмешкой, поведение на кресте… «Он не сопротивляется, не защищает своего права, он не делает ни шагу, чтобы отвратить от себя самую крайнюю опасность, более того – он вызывает ее …» 6 6 Там же. С. 660. . « Вам дано знать тайны Царствия Божия, а тем внешним все бывает в притчах» (Мар. 4, 11). ««Царство Божье» не есть что-либо, что можно ожидать; …оно не приходит через «тысячу лет» – это есть опыт сердца; оно повсюду, оно нигде…» 7 7 Там же. .

– Вечером того дня сказал им: переправимся на ту сторону (Мар. 4, 35).

Всякое по ту сторону – в несовпадении ценности и смысла. Но менее всего мы свободны в нашем мышлении. Мышление и есть наша «необходимость самих себя» (Б. Спиноза), ибо не мы им владеем, но прежде оно нами, принуждая подчиняться рациональным смыслам и законам в силу одного нашего присутствия в мире . Мы обыденны в той мере, в какой зависим от мира, поэтому всякое мышление в основе своей обыденно. Обыденность, наивное бытие, предвзятое, или общее, сознание, само наше мышление (без малейшего изъятия и последующего разложения на отдельные составляющие) есть та цена , которую «мир» (то есть все , что постигается разумом) запрашивает за возможность, за право существования в нем. Так природа, или род, господствует над человеком, и первое условие господства – разум . Разум, априорно предустанавливающий границы действительности, трансцендирующий от себя к себе же «иному», не допускающий прерывности.

Вопреки всей античной философии, вопреки всей мудрости «мира сего», откровение, донесенное христианством, говорит о том, что мышление не есть все ; все – это слишком мало, это только мир, обнимаемый разумом; мышление не есть завершение чего бы то ни было, а стало быть не есть завершенность, но есть то, чем еще необходимо овладеть и овладеть индивидуально – «отдельно» и даже «одиноко» . Сумевшие «приручить» (К. Леви-Стросс) эту универсальную способность к идеальному фактически представляют собой то , что идет после «человека» (как родового, «ветхого» индивида), что выше «человека»… Должно совершиться то самое « обновление ума», о котором говорит ап. Павел (Рим. 12, 2; II Кор. 4, 16; Кол. 3, 10; Ефес. 4, 23; Рим. 1, 21—28; I Кор. 2, 16), ибо «кто во Христе, тот новая тварь (курсив автора. – Д.Г. )» (II Кор. 5, 17). Необходимо великое презрение к человеку (Ф. Ницше), чтобы смог зародиться новый способ мысли , основывающийся на метафизическом плюрализме по ту сторону бытия, на полном и непререкаемом различии по «этосу» – субъекта и объекта, ценности и смысла, ценности и бытия 8 8 В точном соответствии с библейской схемой различия Творец – творение. . Ибо «буду петь духом, буду петь и умом (курсив мой. – Д.Г. )» (I Кор. 14, 15). «Только мы, ставшие свободными умы (свободными по отношению к собственной способности мыслить – Д.Г. ), имеем подготовку, чтобы понять…» 9 9 Ницше Ф. Антихрист. Проклятие христианству // Ницше Ф. Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990. С. 661. , ибо «К свободе призваны вы, братия…» (Гал. 5, 13). Быть свободными и значит быть свободными прежде всего по отношению к «универсальной» способности мыслить. И лишь сокрытие, или изъятие себя из опыта переживания ведет к рабству у «умопостигаемого» мира «идей» и «идеалов» – этих «кумиров» (С. Л. Франк) родового мышления. «Мое ремесло скорее – низвергать идолов – так называю я «идеалы». В той мере, в какой выдумали мир идеальный, отняли у реальности ее ценность, ее смысл, ее истинность…» 10 10 Ницше Ф. Ecce Homo. Как становятся сами собою // Ницше Ф. Сочинения в 2 т. Т.2. М.: Мысль, 1990. С. 694. .