Эрнест Буйвид - Латвийский путь - Из Российской империи в СССР и ЕС. Легенды и действительность (Путевые заметки )

Я очень рада тому, что выходит его первая, но надеюсь, не последняя книга, над названием которой мы вместе долго ломали голову. И горжусь тем, что в какой — то мере причастна к этому событию. Эрнест Густавович часто шутит, что я — его муза. В том смысле, что наши с ним идейные разногласия, многочасовые полемические схватки каждый раз подвигали его к написанию очередной статьи. Своими провокациями я как бы подливала керосину в огонь, не позволяла надолго расслабляться. Ну и некоторые из тем были специально заказаны от имени любопытной "домохозяйки".

Именно поэтому автор заставил именно ее, а не маститого ученого-экономиста, известного политика или модного политолога написать вступительное слово к его изданию. Я очень надеюсь, что сумела в этом предисловии объяснить, почему книгу Буйвида стоит прочитать всем, кто хочет знать, что в этом мире происходит на самом деле.

Операция «интеграция».

На вид — всё выглядит очень монолитно. Существует Латвийская Республика, со всеми государственными и национальными аксессуарами, сформулированы все необходимые для нормального государства цели, принципы, написаны программы, установлены национальные символы, есть президент, который регулярно ездит по миру и рассказывает это всё на разных языках, создавая у слушателей приятный образ Латвийской Республики.

Но это только видимость, реклама — для внешней маскировки идущей в стране гражданской войны, которую, опять же для маскировки, зашифровали кодовым словом «Интеграция». Это — нормально — военным операциям всегда придумывают красивое кодовое слово. Например — «Шок и трепет». Тоже нам годилось бы.

Я не буду перечислять все бои операции «интеграция», в Латвии их все знают. Но если идут бои, то есть две воюющих стороны, а если эта война продолжается уже 15 лет, то это достаточно мощные стороны. Фактически — это уже две страны. Две Латвии, воюющие друг с другом. Это наша реальность. И пока победа не светит ни одной стороне, и это самое печальное для нас, так как означает, что война будет ещё долго. Но в гражданской войне, совершенно независимо от того, кто в данный момент побеждает, потери несём мы все. В результате этой пятнадцатилетней холодной войны Латвия превратилась в беднейшую страну Европы, и отставание от нормальных соседей, занимающимися своими хозяйственными делами, всё увеличивается.

Откуда это всё это взялось? За что и почему мы воюем? Вот в чём вопрос.

Первая Латвия оккупированная с колыбели…

Долгое время не было ни одной Латвии. И никому не приходило в голову её необходимость. Была земля, населённая ливами, куршами, земгалами, латгалами и селами. Племена жили на своей земле и занимались своими делами. В XII–XIII веках земли были завоеваны немцами, которые местные племена постепенно превратили в своих крепостных, единственной задачей жизни которых была работа на своих немецких господ. Немцы были строгие хозяева крепостному, поднявшему руку на своего хозяина, её отрубали, поимка беглеца не имела срока давности, за повторный побег от своего помещика крестьянину полагалось отрубать ногу. Так просто и эффективно «излечивали» беглецов.

Эти немецкие господа позаботились и о удобной для них и понятной терминологии. Это они придумали это общее название местным племенам, разбираться в племенных особенностях которых считали излишним, и которым мы теперь гордимся Lettland (Латвия) и Lette (латыш). Что немецкие господа о завоеванной стране и о её жителях, думали, можно догадаться — letten по-немецки — глина. А национальная граница этой, сформулированной немцами страны проходила на конюшне — дальше Lette ходить запрещалось. Все должности, кроме крепостных, предназначались тоже только для немцев.

Этот немецкий порядок сохранялся вплоть до второй половины XIX века, несмотря на то, что за это время несколько раз эти земли переходили из рук в руки. Это были и Швеция, и польско-литовское государство (Речь Посполита), и Российская империя. Менялись губернаторы, но немецкое господство и немецкий порядок сохранялись всегда, сменявшиеся губернаторы в это не углублялись. Шведы в период своего господства попытались отобрать поместья у немецких помещиков и передать их в шведской казне (редуцировать), но у них это не вышло и они идею бросили. Царь Пётр I, выгнав шведов, не стал вникать в местные порядки и утвердил все прежние права и привилегии лифляндского дворянства и в Российской империи.