"Русский Newsweek" №37 (304), 6 - 12 сентября 2010 года

Перевести инструкцию в принципе просто, но это вряд ли поможет. В утечке на WikiLeaks обвиняют 22-летнего американского аналитика военно-полевой разведки Брэдли Мэннинга. Мэннинг или нет, но кто-то слил сотни тысяч файлов военно-дипломатического онлайн-архива — допустим, переписал на флешку и передал Ассанджу. В России это вроде как невозможно — скопировать секретную информацию со служебного компьютера, подключенного к базе данных с секретными документами.

Почему невозможно — это тоже секрет большой важности. Статья 5 закона «О гостайне» относит к ней и сведения «о методах и средствах защиты государственной тайны». Так что с некоторых пор в России гостайна — и все, что ее окружает, — охраняется очень крепко. И гостайной с некоторых пор может оказаться все что угодно.

ГОЛОВНАЯ БОЛЬ, И БОЛЬШЕ НИЧЕГО

В 1990-х система сильно пострадала, рассказывает кремлевский чиновник, на предприятиях шли сокращения, в первую очередь за счет первых отделов, и само понятие секретности едва ли не было уничтожено. Бывший высокопоставленный разведчик Юрий Кобаладзе подтверждает, что дела обстояли совсем плохо: «Утечки были даже на уровне первого лица: Ельцин в хорошем расположении духа вполне мог сообщить миру агентурные данные».

Но за последние несколько лет в России не было ни одной серьезной утечки секретных сведений: громоздкая система их защиты успешно воссоздана. Во всех ведомствах, нефтяных компаниях и государственных СМИ вновь работают первые отделы, защищающие казенные секреты.

Сотрудник аппарата правительства предлагает вести новый отсчет системы сохранения гостайны с 2001 года, когда случился громкий скандал: чиновник администрации президента Максим Мейер дал утечку о реформе «Газпрома», а это была секретная информация. Было проведено внутреннее расследование, Мейера уволили за несанкционированное общение с прессой, и у приказа была конкретная цель — показать, что будет с теми, кто повторит поступок Мейера.

В результате сегодня система допуска к гостайне работает без сбоев, включая в себя десятки, если не сотни тысяч человек по всей стране, и постоянно расширяется. Попытки некоторых депутатов ограничить или хотя бы уточнить перечень сведений, отнесенных законом к гостайне, наталкиваются на сопротивление спецслужб и правительства. В Думе лежит очередной законопроект: теперь к гостайне хотят отнести почти всю информацию о борьбе с террористами.

Много или мало в России тайн, сказать трудно, зато сложилась система, благодаря которой простые работники военкоматов и научные сотрудники годами не могут выехать за границу или получить загранпаспорт. Чиновники, работающие с гостайной, всеми силами пытаются отказаться от секретного допуска: проблем много, а добавка к окладу — всего ничего. «В США пятиуровневая система клиренсов (допусков к гостайне. — Newsweek), — говорит сотрудник аппарата правительства. — Для чиновников она не только не создает проблем, но и способствует продвижению по службе. У нас вторая или третья секретность — головная боль и больше ничего».

ТРИ СТЕПЕНИ ТАЙНЫ

Передача секретных сведений в российских ведомствах выглядит обычно так. В кабинет министра или замминистра заходит строгая женщина лет пятидесяти с прижатой к груди красной папкой. Она передает чиновнику конверт с секретами и просит его расписаться в журнале: он проставляет там время получения и удостоверяет, что принял конверт лично в руки. Там может быть все что угодно: от проекта президентского указа о награждении сотрудников спецслужб до аналитической записки ФСБ об информационных провокациях против инициатив российских властей, которые готовят западные СМИ.

Женщина, доставляющая гостайну конечному адресату, — сотрудник того самого первого отдела ведомства по защите гостайны. Туда секретные бумаги попадают тоже особым путем: ежедневно их привозят люди из фельдъегерской службы, неприметные офицеры с прикрепленными наручниками к руке, как у инкассаторов, коричневыми портфелями из кожзама или холщовыми мешками. Руководителям ведомств гостайну доставляют на рабочее место. Чиновники рангом пониже, вроде начальников отделов, за секретами ходят сами — по звонку.

Грифов секретности в России всего три: «секретно», «совершенно секретно» и «особой важности». Для работы с каждым из них чиновнику оформляется специальный допуск от тройки («секретно») до единички («особая важность»). Что конкретно регулирует один допуск, а что другие, рассказывать тоже нельзя — опять споткнешься о ту самую пятую статью закона «О гостайне».