Габриэль Городецкий - Роковой самообман

«Утверждают, что без уничтожения России не будет порядка в Европе. Но что плохого, если большевизм будет рядом с нами вариться в собственном соку? Пока ею управляют бюрократы вроде нынешних, этой страны следует бояться не больше, чем в царские времена. Я считаю невыгодным воевать в странах, где большие расстояния будут распылять наши силы. Оккупация России даже не даст нам зерна» {383} 383 Die Weizsдcker-Papiere. S. 226. .

Последовавшее в конце концов исключение Шуленбурга, архитектора встречи, из переговоров явилось для этой группы плохим знаком {384} 384 DGFP. XI. P. 521–523. Меморандум Вайцзеккера, 11 нояб. 1940. .

Общие наметки, сделанные Гитлером к переговорам, сильно отличались от планов русских. Правда, он все еще придерживался идеи Риббентропа о создании «Западного вала», чтобы отделить Англию от ее потенциальных союзников. Но лакмусовой бумажкой, по-видимому, послужила позиция русских по Балканам. С точки зрения немцев, как объяснил Риббентроп Муссолини, «Венское решение ясно показало русским, где проходит граница их экспансии». Континентальный блок, следовательно, являлся мирной и даже предпочтительной альтернативой плану «Барбаросса». Однако необходимым условием для него было признание Советским Союзом германского диктата как результата военного превосходства, достигнутого немцами после их побед в Северной и Западной Европе. Не являлось секретом, что Босфор и Балканы представляли собой точки «опасного пересечения интересов», которого следовало избегать {385} 385 Ibid. P. 113–123. Меморандум о встрече Риббентропа с Муссолини, 20 сент. 1940. .

Гитлер, по его собственному признанию Муссолини накануне конференции, не собирался оказывать русским услуги, разве что заставить Турцию дать «некоторые» гарантии по Проливам и способствовать урегулированию по безопасности Баку и Батуми. Переговоры явно были обречены на провал, так как Гитлер ожидал, что они закрепят господство Германии в Европе, повернув русских от их «давней цели, Босфора», в сторону Индийского океана. Он твердо решил остановить продвижение Сталина «за некие определенные пределы», и особенно преградить ему «путь к Босфору через Румынию». «Лучше румынская синица в руке, — резюмировал он, — чем русский журавль в небе». Одержимость Сталина Дунаем и Болгарией настроила Гитлера довольно скептически относительно исхода конференции. Однако он все еще верил, что у Сталина «хватит ума» склониться перед превосходством Германии и наступить на горло своим амбициям. Сталин неверно рассчитал, полагал он, ожидая, что затянувшаяся война «обескровит» Европу. Перед лицом сотни свежих дивизий, развернутых на его границе, говорил Гитлер начальнику своего Генерального штаба, Сталину придется смириться с германским присутствием в Финляндии и Румынии, и он «не будет представлять для Германии никаких проблем, даже если произойдет худшее» {386} 386 Протоколы встречи Шкварцева с Риббентропом и циркуляр, направленный Германской миссии на Балканах, 9 окт. 1940; DGFP. XI. Р. 245–259, 297–301, 411–422. Протоколы встреч Гитлера с Муссолини, 4, 15 и 28 окт. 1940. См. также: АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 316. Д. 2177. Л. 6–8; Halder F. Kriegstagebuch. Bd. II. S. 135–139. 15 окт. 1940. . В дипломатической колонии в Берлине существовало мнение, будто после того, как не удалось достичь соглашения с Англией, Гитлер на самом деле пошел по стопам Бисмарка в поисках взаимопонимания с Россией, невзирая на идеологические разногласия. Считалось возможным даже, что «политическое сотрудничество может повлиять на большевизм в национал-социалистическом духе…» {387} 387 ЦДА МБР. Ф. 176. On. 8. A. e. 17. Л. 67–70. Драганов — МИД о встрече с Папеном, 6 нояб. 1940. Дополнительное подтверждение см.: Рареп F., von. Memoirs. London, 1952. P. 465–467; АМВнР. П. 42. On. 1ш. Поп. 315. Л. 29–31. Драганов — МИД, 11 нояб. 1940.

Парадоксально, но основание Оси во время пребывания Шуленбурга в Берлине лишь укрепило его мнение. Тройственный союз, очевидно, служил проводником идеи Континентального блока, и первоначально предполагалось включить в него Советский Союз, дав ему «в подходящий момент и самым дружеским образом… карт-бланш на осуществление каких угодно желаний на юге, в направлении Персидского залива или Индии» {388} 388 DGFP. XI. Р. 150–152, 164. Протокол встречи Риббентропа с Муссолини, 22 сент. 1940. В самом деле статья V гласила, что соглашение никоим образом «не затрагивает политического положения, существующего на данный момент между каждой из трех договаривающихся сторон и Советским Союзом». См. также: DGFP. XL P. 187–188. Риббентроп — Молотову, 26 сент. 1940; АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 316. Д 2176 Л. 311–312. Шкварцев — НКИД, 28 сент. 1940. . На Вильгельмштрассе царило настроение, лучше всего выраженное Вайцзеккером: