Томи Хуттунен - Оскар Уайлд из Пензы

Мариенгоф А. Корова и оранжерея. С. 6.

Поэты-имажинисты. С. 8–9.

Шершеневич В. 2x2=5. С. 6; ср.: Поэты-имажинисты. С. 9.

Шершеневич В. В хвост и в гриву // Гостиница для путешествующих в прекрасном. 1924. № 3. С. 24.

Шершеневич В. Великолепный очевидец // Мой век, мои друзья и подруги: Воспоминания Мариенгофа, Шершеневича, Грузинова. С. 552.

<���Б. п.> . Почти декларация // Поэты-имажинисты. С. 11.

Там же.

Мариенгоф А., Шершеневич В. Своевременные размышления // Гостиница для путешествующих в прекрасном. 1924. № 4. С. 1.

Мариенгоф А. Корова и оранжерея. С. 7–8.

В февр. 1928 г. Шершеневич констатировал, что имажинизма нет: «Имажинизма сейчас нет ни как течения, ни как школы» ( Шершеневич В. Существуют ли имажинисты // Листы имажиниста. С. 456).

Галушкин А., Поливанов К. Имажинисты: лицом к лицу с НКВД. С. 59.

Полонский В. Блеф продолжается. С. 161.

Мариенгоф А. Стихотворения и поэмы. СПб., 2002. С. 214.

Ивнев Р. Четыре выстрела в Есенина, Кусикова, Мариенгофа, Шершеневича. М. 1921. С. 19–21. Раскрыв позу Мариенгофа, Ивнев обратился к «настоящему» Мариенгофу: «Ты великолепен в своей тихости. Ты имеешь свой стиль увядания, мертвенности, отцветания, и не суйся ты, пожалуйста, в “мясники” и “громовержцы”».

Мариенгоф А. Стихотворения и поэмы. С. 33.

Книга Юдифи 13: 6–15.

Евангелие от Марка 6: 14–29; ср.: Евангелие от Матфея 14: 3–11; Евангелие от Луки 9: 7–9.

Смешение Юдифи/Саломеи в современном искусствознании и литературоведении воспринимается как повторяющийся декадентский мотив. Известны в этом смысле картины Г. Климта первых лет ХХ века, особенно «Юдифь II» (1901), которая после смерти художника часто истолковывалась как «Саломея».

Издание, очевидно, известное Мариенгофу: Уайльд О. Саломея: драма в одном действии / Пер. с франц. К. Д. Бальмонта и Ек. Андреевой. СПб., 1908. См.: Есенин С. Полн. собр. соч. Т. 5. С. 488. Кроме уайльдовского текста и рисунков Бёрдсли к нему, в том Уайльда вошли также статьи об авторе «Саломеи» (К. Бальмонта) и о Бёрдсли (С. Маковского). 373 | 374

В этой картине голова Иоканаана несется «в ладонях» Саломеи, она целует рот Иоканаана. Обычно же голова Иоканаана представлена на (серебряном) блюде, как и в библейском тексте и как в иллюстрации “The Dancer’s Reward” («Награда танцовшицы», см. Уайльд О. Саломея. С. 99) Бёрдсли, где с головой изображена торжествующая женщина, схватившая за волосы голову пророка. Выражение «в ладонях» трудно связать с головой Олоферна, так как в тексте из Книги Юдифи сказано, что Юдифь «схватила волосы головы его», и так этот мотив и воспроизведен в живописи. Совмещение образов Юдифи и Саломеи широко распространено в истории изобразительного искусства, начиная с XV в.

Cм. у Блока: «В тени дворцовой галлереи, / Чуть озаренная луной, / Таясь, проходит Саломея / С моей кровавой головой. // Всё спит — дворцы, каналы, люди, / Лишь призрака скользящий шаг, / Лишь голова на черном блюде / Глядит с тоской в окрестный мрак» ( Блок А. Собр. соч. М.; Л., 1960. Т. 3. С. 102). См. автобиографическую заметку Мариенгофа: «Моим любимым поэтом в то время (я говорю о современных) был Александр Блок» ( Мариенгоф А. Автобиография // ЦГАЛИ. Ф. 371. Оп. 3. Ед. хр. 133 л.). См. также: Кобринский А. Голгофа Мариенгофа. С. 7. Любовь к Блоку упоминается также в «Бритом человеке» Мариенгофа, как автобиографическая реминисценция, — см.: Мариенгоф А. Бритый человек. Берлин, 1930. С. 61–64. О «Саломее» Блока см.: Матич О. Покровы Саломеи: эрос, смерть и история // Эротизм без берегов. С. 109–121.

Уайльд О. Саломея. С. 42.

Мариенгоф А. Стихотворения и поэмы. С. 47.

Уайльд О. Саломея. С. 39.

Мариенгоф А. Циники. С. 22–23.

О теле Иоканаана Саломея говорит: «Твое тело отвратительно. Оно как тело прокаженного. Оно точно выбеленная стена, по которой прошли ехидны, точно выбеленная стена, где скорпионы устроили свое гнездо. Оно точно выбеленная гробница, которая полна мерзостей» ( Уайльд О. Саломея. С. 59).