Александр Проханов - Хроника пикирующего времени

«Партия власти», дружными задами прессующая Думу, единогласно приняла закон. Эта машина, зачехленная в пиджаки и бюстгальтеры, собрана из ржавых запчастей КГБ, посыпана золотой перхотью Исаакиевского собора и управляется кнопкой, на которой нарисован красный селезень с черным хохолком.

Нет спору, надо защищать от насилия кротких азербайджанских торговцев, печальных раввинов и приехавших погостить африканцев. Но кто защитит русских, убывающих по миллиону в год? Когда и какой Президент? Может быть, негр, которого вырвали из жестоких рук скинхедов и в результате свободных выборов посадили в Кремль? Ведь закон об экстремизме направлен против русских, в которых видят фашистов, насильников и бунтарей.

Десять лет власть обещает сформулировать «национальную идею России», «формулу русской мечты». Говорят, старший брат Чубайса, сидя при лучине, почти нарисовал русский национальный лубок. Но вместо «идеи» из Кремля один за одним выходят драконовские уложения, которые теперь увенчаны жандармским «законом об экстремизме».

Те, кто разрушал интернациональную идеологию СССР, создавал «народные фронты», отстаивал «Эстонию для эстонцев», «Карабах для армян», кто вскармливал «Великий Тураи» в Казахстане, «Великую Якутию» в Заполярье, теперь заливает обессиленных и обобранных русских негашеной известью антиэкстремистских законов. «Русь, птица‑тройка, куда ты несешься?» — «К тройкам Лубянского трибунала».

Достоевский имел в виду демократов, когда говорил об «идеале Мадонны», который неизбежно сменяется «идеалом содомским». Демократы воспевали парламентаризм и расстреляли из танков Парламент. Неутомимо борются за права человека, в результате чего в России не остается людей. Ратуют за свободную рыночную экономику, которая через полвека приблизит нас к Португалии, ибо в нашем правительстве одни португальцы.

Противоречия демократической теории и русской практики будут устранены «Законом о политическом экстремизме», как полагает бывший советский зэк и нынешний кремлевский философ Глеб Павловский, — «твердая рука», «пугливая улыбка», «бегающие глаза», «скорая отставка».

Однако мироздание описывается иными законами. Земля движется вокруг Солнца по иным уложениям. И люди, которым во все века предлагают выбрать между Раем и Адом, каждый раз выбирают Рай, хотя иногда приходится класть ради этого свои буйны головы.

Кстати, кто жег машины в центре Москвы? Экстремисты? «Идущие вместе»? Или противники передачи Японии островов Курильской гряды?

Май‑июнь 2002 г., № 22.

Встреча Буша и Путина прошла отменно. Буш почти без труда нашел на карте Россию между Китаем и Северным полюсом. Рассматривал комиксы «Преступление и наказание», которые подложила ему Кондолиза Райс. Обнялись в Москве — плейбой и ковбой. Красовались, шутили. Путин легко, по‑светски, острил по поводу «утечки мозгов». Буш умилялся православным старушкам, под которых были загримированы охранники ФСБ. Не обошлось без посещения синагоги — раввины были в ударе. Зашел разговор о вениках, которые нуждаются в поправке. Путин подарил Бушу русский веник, связанный мастерски, без поправок. Они парились в бане, охлестываясь, показывали друг другу татуировки. Путину понравилась та, что украшает ягодицы Буша после 11 сентября. Буш похвалил наколку Путина с изображением «Курска» и станции «Мир». Голые мужики «поддавали», читая приветствие Новодворской, которая сравнивала Америку с «галактикой любви». А их жены пили чай в Русском музее и лакомились «клюковкой в сахаре».

Немного поговорили о русских ракетах, о замене ядерных боеголовок на деревянные.

Немного об Иране:

«Вова, да брось ты этих имамов!»

Об Ираке: «Ладно, Жорик, бомби, но чтобы я не видел!»

Коснулись Чечни: «Вова, ну я тебя прошу, ну помочил немного, а теперь посуши. В том же месте».

О Средней Азии:

«Жорик, передай своим, чтобы с Акаевым в шашки не играли. Он их в рот кладет».

Об Афганистане:

«Вов, давай вместе в торы‑боры слетаем. Беня Ладанов стол накроет».

О вступлении России в НАТО: «Джордж, я уже давно там, но народ мой об этом не знает».

Народ, между тем, ликовал. Пробки, в которых увязла Москва, были куда величественней, чем во дни визита товарища Ким Чен Ира. Тысячи милиционеров сидели на деревьях вокруг отеля «Мариотт» и тихо пели, изображая птиц. «Боинг‑747» из Тайбея так и не прорвался к Москве и был остановлен. Кудрин и Греф, с трудом удерживающие Россию от экономического роста, показали Кондолизе Райс русских скинхедов, и те, очарованные негритянкой, так и не сказали ей: