Джулиан Барнс - Письма из Лондона

Лейбористская партия, пытаясь держать хвост пистолетом, заявила, что этот результат был ровно то, что они хотели: премьер-министру нанесен ущерб, но она по-прежнему сохраняет за собой свою позицию. Лейбористская партия полагает, что миссис Тэтчер — главное препятствие партии тори, и в этом мнении (также как и в представлении тори, что она — их величайшая сила) есть некое правдоподобие, но точка зрения лейбористов, поздравляющих себя с тем, что премьер-министр теперь точно поведет консерваторов на следующие выборы, не вполне убедительна. Против кого вы скорее сплотитесь в Олимпийском финале — против трижды золотого медалиста, чьи результаты в последнее время несколько разочаровывали, или новичка, которого выставили на замену в последнюю минуту?

Понятное дело, лейбористы приветствовали «Депутат - ТВ» как возможность публично продемонстрировать то, в чем они уже долгое время были уверены, но что никак не могли втолковать на всеобщих выборах: что премьер-министр — тупорылая экстремистка, которая систематически руинировала страну на протяжении десятилетия. Самое время продемонстироровать это — в институции, известной как «Вопросы депутатов к премьер-министру»: каждый вторник и четверг в три-пятнадцать. Это тот момент в процессе управления государственными делами, которым парламентарии гордятся: в американской системе, указывают они, эквивалента нет. Премьер-министр обязана дважды в неделю являться в Палату общин и в течение четверти часа отвечать на вопросы парламентариев с обоих краев палаты о своих обязанностях и политике правительства. Это момент, по их словам, когда премьер-министр наиболее уязвима, когда миссис Тэтчер, полагающуюся только на свои служебные конспекты и на то, что у нее достанет сообразительности справиться с чем бы то ни было, что в нее швыряют, можно «вышибить из колеи» усилиями оппозиции. Спикер действует как арбитр и ведущий ток-шоу, предоставляя слово членам парламента вроде как наобум (обычно он чередует два края палаты), резервируя до трех вопросов для Нила Киннока и один для лидера либерал-демократов. И вот этот момент — одновременно священный и жизненно важный — в демократической жизни страны наконец должен был быть засвидетельствован голосующей общественностью.

Такова, во всяком случае, была теория. Реальность, теперь обнародуемая в прямом эфире дважды в неделю, оказалась несколько менее клокочущей и драматичной. Во-первых, есть традиция, которой хочешь не хочешь надо следовать. В соответствии с ней, каждая составная часть процедуры предваряется номинальным, чтобы не сказать идиотическим, вопросом — например, что премьер-министр собирается делать этим вечером. В ответ на что она объясняет, что намеревается дать обед послу Замбии, затем вновь занимает свое место, пока парламентарий приступает к своему «настоящему» вопросу. Когда с разрешения спикера палата может перейти к обсуждению следующей темы, сначала будет задан все тот же вводный вопрос, после чего премьер-министр поднимется, скажет: «Я отсылаю почтенного джентльмена к ответу, который дала несколько минут назад», — и снова вернется на свое место, чтобы выслушать собственно вопрос. «Вопросы депутатов к премьер-министру» состоят из множества вставаний и усаживаний. Когда с первым вопросом по теме разобрались, парламентарии будут стараться «ловить взгляд спикера», чтобы задать дополнительный вопрос. Это включает в себя вскакивание на ноги, бросание умоляющих взглядов в направлении председателя, и затем опять плюхание на зеленые обитые кожей скамейки, всех, кроме одного-единственного парламентария, которому в силу какой-то минутной и по идее произвольной справедливости выказал благоволение спикер. При том, что приблизительно половина палаты встает на ноги и рушится таким образом каждые тридцать секунд или около того, эффект получается как от клочковатой, но неопадающей Мексиканской волны.

Этот окольный метод выцыганить у премьер-министра какую-нибудь информацию и/или поддеть ее отягощается далее осведомленностью о том, что, кроме лидера оппозиции, ни один член парламента не вправе переспросить премьера в том случае, если ее ответ сочтен неудовлетворительным. Тори, как бы то ни было, скорее предлагают своему лидеру предсказуемые, даже подхалимские вопросы, с которыми она обычно справляется на раз. Например, на одном из первых показанных по телевидению «Вопросов депутатов» консервативная дейм [8] титулование женщины, награжденной орденом Британской империи. заднескамеечница Дженет Фукс спросила премьер-министра: «Отведет ли мой достопочтенный друг сегодня немножко времени на то, чтобы поразмышлять о… своем выдающемся достижении, каковым является тот факт, что впервые премьер-министром Британии стала женщина?» — после чего миссис Тэтчер охотно ровно так и поступила. Этот диалог скорее был бы уместен в последние годы режима Чаушеску в Румынии, чем в парламенте, который гордится тем, что здесь разговаривают без обиняков. Лейбористская партия, с другой стороны, разрывается между: а) тем, чтобы превратить вопрос в речь, и б) попытками выбить ее из седла, спросив о чем-то, к чему она может оказаться не готова. Джайлз Рэдис, член парламента от Северного Дарема с 1973 года и старейший лейбористский заднескамеечник, объясняет, что лучший способ сделать это — пригласить ее поразмышлять о достоинствах чего-либо, в чем она, согласно имеющимся сведениям, не видит никаких достоинств. Соответственно «Не расскажет ли премьер-министр палате, в чем состоят положительные стороны присоединения к механизму контроля курса валют ЕЭС?» может сбить с толку премьер-министра, которая не в состоянии думать о каких-либо положительных сторонах, вызывая тем самым раздражение проевропейски настроенных тори, которые с ней не согласны. Рэдис предлагает выбивать премьер-министра из седла таким образом примерно раз в две недели.