Из истории военной разведки

"Полицейская инспекция возвратит эти предметы их владельцу, а двух мошенников заключила под стражу, равно как и двух других сильно подозреваемых личностей, Якова Штейна и Швальбе".

Эрфурт. 4 октября 1808 года.

Шульмейстер наслаждался прелестями деревенской жизни, когда перед войною 1809 года Савари лично приехал к нему в Страсбург. Войска проходили тогда через Эльзас; в Страсбурге в особенности господствовало необычайное оживление. Наполеон выехал из Парижа с Жозефиной 13 апреля, прибыл в Страсбург 15-го. Императрица оставалась там до 12 июня; туда же к ней приехали королева Вестфальская, королева Голландская и великая герцогиня Баденская. Замок Шульмейстера был достроен. Императрица и ее подруги ездили несколько раз к нему, публично выказывая таким образом сочувствие императорской семьи к военному соглядатаю. Шульмейстер отправился в армию вместе с Савари. На него было возложено начальство жандармерией, наблюдение за мародерами и отсталыми, одним словом — военно-полицейская часть, ведающая также разведками; он был облечен званием генерального комиссара армий. Между прочим он участвовал в пятидневном бою.

Он сам описал в довольно живой форме одну сцену из поражения австрийцев под Регенсбургом. "Мы увидели приближавшийся к нам отряд в несколько тысяч пленных австрийцев, окруженных слабым конвоем.— Проклятые собаки, крикнул я, уязвленный в своем самолюбии полунемца, как вы дали забрать себя? Отчего вы так слабо защищались? — Тогда б мы были дураками, возразил один из них. Вы идете в наши края и там уже ничего не найдете. Мы же идем к вам, будем пить ваше вино, есть ваше мясо, забавляться с вашими женами и дочерями.— С военнопленными обращались как с солдатами, и земледельцы охотно брали их к себе. Некоторые из этих пленных побывали уже по нескольку раз во Франции в плену".

Через день, 21 апреля, французская армия овладела Ландсгутом, который оборонял Гиллер. Мост был взят Шульмейстером. В мемуарах Савари сказано в общих чертах, что австрийцев преследовали, ворвались на их плечах в Ландсгут, что неприятель попытался оборонять мост, почему с обоих берегов Изара открыт был сильный ружейный огонь, что мост сгорел бы, если б генерал Мутон не овладел им с бою во главе одного батальона 57-го полка. В рапорте командиру 3-го корпуса Даву, написанном на биваке у Ландегута 21 апреля в полночь, дивизионный генерал граф Моран доносит, что по повелению императора обозы, городское предместье и первые два моста через рукава Изара были взяты его кавалерией и двумя батальонами 13-го полка, одним из которых начальствовал герцог Ровиго, другим — генерал Лакур. причем остальная часть дивизии поддерживала атаку, что император приказал атаковать город и тогда 3-й батальон 17-го полка бросился на пылавший мост, за ним пошла вся дивизия, и неприятель был прогнан.

Моран доносит о действиях Савари. Между тем генерала Савари всегда сопровождал его приятель Шарль, т.е. Шульмейстер. Роль, которую играл Шульмейстер под Ландсгутом, была известна в Страсбурге. Именно он бросился на мост с кучкою смельчаков и помешал неприятелю сжечь его. Мутон с одним батальоном занял позицию, уже взятую Шульмейстером.

После занятия Вены Шульмейстер получил пост полицейского генерального комиссара этой столицы и оставался на нем до ухода французской армии. Здесь, так же, как в Кенигсберге, он исполнял свои обязанности, не притесняя жителей. Впрочем в этом отношении повеления императора были очень категоричны: он приказал войскам обращаться с населением возможно мягче.

Тогда-то и произошла встреча Каде-де-Гассикура с Шульмейстером. Каде-де-Гассикур участвовал в кампании 1809 года в должности аптекаря императора и плодом его участия был титул шевалье, майорат и целый том воспоминаний, достойный прочтения (Vovage en Autriche, en Moravie et en Baviere fait a la suite I'armee francaise peudant la compagne de 1809. Париж 1818г., in—80, VIII + 438 с). В оглавлении он характеризует Шульмейстера бывшим шпионом, ныне начальником венской полиции, человеком необыкновенным.

Вот его рассказ:

"Сегодня утром я познакомился с французским комиссаром, заведующим венской полицией. Карлом Сульместером. Он родом из Страсбурга, человек редкой смелости, невозмутимого хладнокровия и поразительной хитрости. Я очень желал видеть эту личность, о которой слышал массу удивительных случаев. Во время первых кампаний в Германии он был главным шпионом императора и оказал такие услуги, что сделался обладателем капитала с 40.000 франков ежегодной ренты. Тому назад 4 года ему поручили передать письмо нашего министра одному важному в австрийской армии лицу. Он пробрался в австрийскую армию в качестве немца-ювелира, имея совершенно форменные проходные свидетельства и довольно богатый запас бриллиантов и драгоценностей. Но на него донесли, следствием чего был его арест и обыск. Письмо было спрятано в потайном двойном дне золотого ящика. Его нашли и по глупости прочитали вслух в его присутствии. Осужденный и приговоренный к смерти Сульместер был передан солдатам, назначенным для его расстреляния; по случаю же позднего времени исполнение приговора было отложено до утра. В числе чинов приставленного к нему караула Сульместер узнает одного, французского дезертира, заводит с ним разговор, соблазняет обещанием денег, посылает за вином, пьет с караулом, подмешивает опиуму в вино, напаивает конвой, переодевается в австрийский мундир и скрывается с французом, успев, до возвращения к своим, дать знать лицу, которому было адресовано перехваченное письмо, о содержании последнего и о происшедшем случае; описанный факт может показаться вымышленным, но мне его засвидетельствовали более 20 старших офицеров, признающих, что Сульместер по ловкости единственный в своем роде делец. По страху же, внушаемому им венцам он стоит целого корпуса. Его наружность соответствует репутации. Взгляд его живой, проницательный, вид суровый и решительный, движения резки, голос твердый и звучный; рост средний, но сложение коренастое; темперамент желчно-сангвинический. Он прекрасно знает Австрию и мастерски очерчивает личности, играющие в ней видные роли. У него в Страсбурге несколько фабрик. Он не скрывает, что до исполнения обязанностей военного наблюдателя был начальником шайки контрабандистов в Эльзасе. Ремесло контрабандистов и полиции очень схожи, говорит он. На лбу у него глубокие шрамы, доказывающие, что в критические минуты он не отступал. Этот человек, имеющий столько общих черт с шиллеровским Карлом, отличается также щедростью: он усыновил и воспитывает двух сирот. Я говорил ему об "Анахоретах" и благодарил его за доставленную нам возможность наслаждаться этою пьесою (игранное в Вене сочинение Иффланда, автора либретто к "Волшебной флейте").