Из истории военной разведки

Допрос л'Этанжа сохранился в национальном архиве. Всем желающим ознакомиться с искусством Шульмейстера в роли судебного следователя стоит прочитать этот документ.

27 июля венский генерал-губернатор препроводил в главную квартиру рапорт Шульмейстера по вопросу о заключении мира, в котором есть следующие интересные строки:

"Узнал через доверенное лицо, что австрийский генерал, сопровождавшие князя Лихтенштейна в главную квартиру Его Величества Императора и Короля, позволил себе сказать многим, в том числе графу Вальштейну и графу Кегловицу, что Наполеон не добьется желаемого мира, что военные действия возобновятся, англичане готовы высадить корпус в 40.000 чел. в Триесте и Фиуме, что притом вопреки желаниям Императора Тироль не будет очищен". Составитель рапорта прибавляет, что неудовольствие в Венгрии и Трансильвании достигло крайних пределов. Письмом, отправленным после заключения перемирия, Франц II потребовал поголовного вооружения, и чиновники венгерской канцелярии разъезжают по стране для его организации. Во главе их находится князь-примас, брат императрицы, которому содействуют епископы и монахи. Мелкие дворяне, горожане и крестьяне желают, наоборот, мира. В то же время в номере была отпечатана диффамациозная статья против французского правительства с присовокуплением оскорбительных для Наполеона заметок".

30 июля Шульмейстер передавал в следующих выражениях о немилости, постигшей эрцгерцога Карла:

"Венгерские депутаты граф Армадэ и граф Цапари распускают весть, что принц Карл Австрийский смещен с должности генералиссимуса, что император австрийский будет лично начальствовать армиями, а помощниками его назначаются генералы Бельгард и Майер, тот самый, который впал в немилость при объявлении войны за слишком откровенное высказывание взглядов на предстоящую кампанию и за осуждение ее. Шатлер, находящийся еще в Комороне, назначен начальником штаба в австрийской армии".

1 августа генерал Андереосси подтверждал, что население Вены желает мира и уверено в нем, ибо известен даже город, где должны съехаться уполномоченные.

7 августа была подана жалоба на лихоимство венского директората гербового собора, который присвоил себе миллионы, вырученные от продажи гербовой бумаги, и никому не дал отчета в них, между тем как доход с этого сбора принадлежал казне. Возмущенный этим, генерал-губернатор вполне согласился с изложенными в донесении Шульмейстера и с приведенными им доказательствами.

Из рапорта Шульмейстера от 9 августа видно, что набор рекрут в Австрии шел медленно. 15 августа в присутствии вице-короля итальянского, французских маршалов, войск и городской стражи в кафедральном соборе была совершена торжественная служба по случаю именин Наполеона. Служил Венский князь-архиепископ. У генерал-губернатора был обед на 150 кувертов, а в предместьях устроены особые обеды для народа. Каждый горожанин получил в дар от императора 2 франка 50 сантимов.

Большая часть донесений с 15 августа до конца сентября написана не Шульмейстером и касается медленности мирных переговоров, разбоев, дезертирства, устройства госпиталей и т. п. вопросов, не имевших прямого отношения к обязанностям генерального полицейского комиссара.

В конце сентября Франц II по-видимому решил прибегнуть к оружию в случае, если бы свободе его народов угрожала опасность. Соответственная прокламация была послана в Богемию. Шульмей-стер в двух рапортах предупреждал о том герцога Ровиго.

3 ноября комендант венской крепости генерал-адъютант Дентцель переслал Бертье сведения, сообщенные ему Шульмейстером. В столице царили интрига гофбургских (Гофбург — императорский дворец в Вене) царедворцев; члены англо-австрийского комитета задавали пиры и празднества, на которых особенно чествовались госпожа Сталь, Гольштейн, граф Стадион, Гормейер, Шлегель, Рехберг, и Якоби-отец. "Воздерживаюсь от дальнейшей передачи, говорит Шульмейстер, так как знаю, что его превосходительству губернатору Андреосси известны все подробности этих происков; разрушить их легко, если не будет упущено время".

14 ноября офицер генерального штаба, оставшийся в Брюнне для наблюдения за военным госпиталем, писал о приезде туда знаменитого барона фон-Штейна. До прихода французов фон-Штейн с большим трудом разыскивал себе квартиру, хотя имел рекомендацию от губернатора. Офицер высказывает по этому поводу мнение, что последний был менее благоразумен, чем его подчиненные. Наряду с этими рапортами есть много других, достойных рассмотрения, но исходивших не от Шульмейстера.