Георгий Кублицкий - По железной земле

Бригада Квасова занята мельницами, которые будут молоть руду в корпусе обогащения. Корпус громадный, продуваемый всеми ветрами, грохочущий, гудящий, в мятущихся огнях электросварки. Пока я карабкался к Квасову на верхотуру, весь взмок. Пространство, на котором трудится бригада Квасова, по прежним меркам — целая самостоятельная стройка.

— Проработали здесь месяц. Работа сложная, объемная. Рядом болгарские строители, бригада Николая Пуздрева. Кран на две бригады — один. Материалы обоим нужны одинаковые. Так почему бы нам не объединиться? Пуздрев мужик боевой, строгий, хваткий. Предлагаю: «Давай, дорогой товарищ, создадим единую интернациональную бригаду». — «Давай!» Не думайте, что нам захотелось лишь обняться да поцеловаться в знак братской приязни. Нет, объединение диктовалось жизненной необходимостью.

С тех пор вместе. Бригада — единая, сквозная — носит имя Георгия Димитрова. Два флага над пролетом, наш и красно-зелено-белый. Смешанная речь. Дружная работа, с шуткой, с веселыми «подначками». И дух соревнования, соперничества в труде: «Смотри, сколько Тодор уже наработал, а ты…»

Это внутри бригады. Главный же соперник «димитровцев» очень серьезный: бригада Героя Социалистического Труда Михаила Ивановича Помельникова, работающая на Лебединском ГОКе.

— Сначала страсти разгорелись, — говорит Квасов, и кончик его сигареты едва не пылает от яростной затяжки. — Потом все поостыло. Нужен постоянный контакт, а не подведение итогов раз в квартал. Надо видеться чаще и по-деловому. Рабочим это дело очень нравится, особенно если не общие слова, а разговор о полезных новинках, о зарплате, о том, чем живешь каждый день. Помельников перенял у нас металлическую опалубку, да и мы у него подглядели кое-что, пустили в свой оборот. Тут заинтересованность самая непосредственная.

Квасов резковат, иногда язвителен. Соревнование нельзя пеленать в казенные бумаги, в протоколы. Хочешь подогреть людей — не пересказывай то, что они сами читали, народ теперь грамотный, а кто читать ленится, тому диктор без тебя все разъяснит. Так что ищи свои слова.

Вот он, Квасов, читал о героях первых пятилеток, о Стаханове, о Бусыгине. Сколько ценного было тогда рождено жизнью — искреннего, горячего, отвечающего человеческой натуре. Скажем, дал шахтер небывалую выработку — его при выходе из ствола с цветами, с оркестром встречают. И семью на встречу пригласят. Такое разве забудешь? Все видят, какой победителю почет! Теперь же немало формального, набившего оскомину, а настоящие живые слова как-то позабыты, что ли… Или вот соревнование с Помельниковым. Спасибо журналистской братии, оперативно вспоминает о нем на страницах «Курской правды» и «Белгородской правды». А сами итоги подводятся редко, не глубоко, с опозданием, а коли так, то они не подгоняют, не возбуждают, не беспокоят людей сегодня, завтра, ежедневно. Человек есть человек, в начале квартала конечный итог кажется очень, очень далеким, думаешь, что все еще успеется…

Соревнуется бригада имени Димитрова и с соседней бригадой Ивана Митяева. Я видел выписку из его трудового списка: пятнадцать поощрений за время бригадирства — премии, ценные подарки, почетные грамоты, занесение в Книгу почета, занесение на областную Доску почета.

Квасов о Митяеве:

— Митяев? Да, человек опытный, котируется высоко. Бригада хорошая. Но небольшая. Обычная. Тридцать человек. Мы берем сразу фундаменты шести мельниц, он — двух.

Митяев:

— Ну, что я скажу о Квасове? Первый квартал первенство за ним, это верно. А май и июнь все-таки наши. Не уступили, хотя соперник силен, что говорить. Квасов, случается, идет напролом, это ему помогает. Ну, и болгары к ним влились, ребята, что надо. Вы возьмите того же Пуздрева. Поискать таких, Квасову не уступит.

Бригадиры в общем прохладно охарактеризовали друг друга: ревнивы к сопернику! Во многом, впрочем, они сходятся. Митяев тоже за комплексную бригаду, такую, чтобы могла начать с земли и кончить сдачей фундамента мельницы под монтаж. Только зачем же собирать под одно крыло сразу шестьдесят человек?

— Когда итоги подводят, мы до миллиметров считаем.

Я думал, это Митяев о выработке. Нет, не только. Парень из его бригады шел с новоселья под хмельком, попал в милицию. «ЧП» самое настоящее! Квасов узнал, конечно. Ну, и если брак у соседа — берешь на заметку. По итогам постройком иной раз до трех часов ночи заседает, вот как.

Я вспомнил рассказ Кочетова о его неофициальном соревновании: как же важна постоянная, не раз в квартал, многосторонняя сравнимость успехов и промахов!