Виктор Ротов - Ближе к истине

Оля — жена Юрия Васильевича. Галя — тоже замужем. Я думал, за Валерой, или Ромой. Нет. Ее муж занимается другим делом. У них, как я понял, малышка. И Галя счастлива.

Сестры одинакового роста, обе прекрасно сложены, без излишеств на бедрах. Обе красивые, на них великолепные казачьи костюмы из бархата, отделанные золотой тесьмой. Они в совершенстве владеют голосом, точны и экономны в сценических движениях. Словом, сплошное очарование. Правда, мнится мне один недостаток у них: они настолько прекрасны на сцене в своих сценических костюмах, что в обыденной жизни, в обычной своей одежде, вид их слишком будничный. Особенно прическа. Так и хочется сказать — будьте и в жизни такими, как на сцене. И еще я думаю — наши предки знали вкус в одежде и внешнем виде женщины. Остается только позавидовать и вздохнуть.

Наконец — великолепный директор ансамбля «Кубанцы». Это настоящий супердиректор. Он и замдиректора по всем вопросам и, насколько я понял, — финансист, экономист и бухгалтер, он и механик, и водитель… Человек — оркестр в переводе на музыкальный язык.

Он скомандовал: поехали, и мы расселись удобно в новеньком микроавтобусе марки «ГАЗель». С нами спецкорр газеты «Кубань сегодня» Марина Викторовна Максименко. Телеоператоры Алексей Буклов и Егор Зотов — слушатели Юридического института МВД.

Кстати, «Кубанцы» являются творческим коллективом этого института, своеобразной кафедрой по культурномузыкальному воспитанию слушателей. Песней закладывают духовность в молодые сердца. В этом смысле особую воспитательную ценность представляют выступления «Кубанцов» перед малолетними правонарушителями в оборонно — спортивном оздоровительно — воспитательном лагере «Надежда», подведомственном институту.

Сегодня праздник Урожая и День труженика сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности. Значит «Кубанцы» едут не просто с концертом, а порадовать станичников песней.

Кроме того — Новоминская — малая родина Юрия Васильевича. Здесь он учился и рос. Здесь он окончил музыкальную школу, здесь его стартовая площадка в большой мир музыки. И еще я тихонько прознал, что родился он на хуторе Тополи.

От земли человек.

Они с Олей и Галей едут отдельно на Ниве.

За окном автобуса кружат поля, убранные и вспаханные под зябь. На душе у меня хорошо и спокойно от созерцания завершенного большого сельского дела. Я рад за станичников, чувствуется, что у них сладилась страда. И чувствуется во всем этом порядке большая забота нашего Батьки Кондрата.

Над полями грустно стынет неплотный туман. Сквозь него тут и там проступают силуэты голых уже деревьев. Они как бы кугаются в тонкую кисею тумана; грачи тучами взлетают и садятся на более кормовое место. В сумерки, я наблюдаю это с балкона дома, они нескончаемой «рекой» потекут над городом, возвращаясь с полей, со своей «работы».

От чего‑то у меня на душе сладко и чуть тревожно. Ах, да! Мне знакомы эти сырые поля: когда‑то, более полувека назад, мы, эвакуированные из прифронтового Новороссийска, жили в станице Придорожной в Каневском районе. Мальчишкой я познал сельский труд. Работал погонычем на косилке (лобогрейке) и водовозом, и пастухом колхозного стада. Мне ставили палочки — трудодни в бригадирскую тетрадь.

Нас приютила в Придорожной семья Маслиевых. Пусть легонько икнется Ксении и Устеньке, если они живы. Петра и Василия — их братьев уже давно нет в живых, я знаю. Царствие им небесное! Когда я вспоминаю о них, я верю — мир действительно не без добрых людей. В душе моей теплится тихое сладкое зарево воспоминаний и благодарность судьбе.

Станица Новоминская, говорят, небольшая — всего 17 тысяч жителей. И говорят, что до 1933 года было 36. Вымерли в голодную зиму с 1932–го на 1933–й. И вот уже 65 лет численность никак не восстановится. И тут еще видны следы злобных наших экспериментаторов! Это ж надо было

ухитриться — на тучных злачных черноземах учинить нам голод; на земле, где воткни оглоблю — вырастет телега. Впрочем, ничего удивительного — мастера рушить Россию и нынче горбузуют нам голод. Эти, которые перестройщики — перекройщики. С двойным гражданством.

В станице два хозяйства: бывшие колхозы «Кирова» и «Коммунаров». Теперь АО «Урожай» и «Нива». Какой идиот это придумал? Ведь все осталось по — прежнему, так хотят люди. Но их вынудили прятаться за вывески. От кого? Для чего? Не пора ли этих перестройщиков — перекройщиков, организаторов — прихватизаторов назвать по именам и призвать к ответу за содеянное? Они сейчас следствие выдают за причину. Не пора ли сказать во весь голос о настоящих причинах развала? О конкретных виновниках, которые разорили великую державу, пустили русский народ по миру, обрекли на безработицу и голод. А то ведь они как тот кот, который слушает да ест. И не просто ест, а жирует.