Виктор Ротов - Ближе к истине

Общественность может также спросить: так чего же надо этим писателям? Да ничего особенного. Им действительно хочется иметь печатную площадь для выхода на читателя. И то, что «Краснодарские известия», то бишь, Самойленко, пошли навстречу, — это лучше, чем ничего. Как говорится, и на том спасибо.

Тут, правда, невольно приходит в голову вторая часть реплики неугасимого нашего юмориста Ивана Ва — вы: «…и призываете к служению под новыми знаменами».

На что Анатолий Зн — кий отреагировал такими словами: «Иван, тебе предлагают альтернативу выхода из творческого тупика, хотят, чтобы ты хоть где‑нибудь печатался…»

И Иван, и Анатолий правы, каждый по — своему. Действительно, без публикаций писатель — не писатель. Но с другой стороны — смотря что будет публиковаться. Ведь последнее слово в отборе вещей опять, как в старые добрые времена, за редактором. А он на страже… Меня уже предупредили весьма именитые мастера, рекомендовавшие мой рассказ: «Как посмотрит редакция».

Но вернемся к «вине» и «бедам». (Или бедности? Ах, да! — вина и беда в бедности).

У меня к вам, Виталий Алексеевич, несколько вопросов. На которые я сам и попытаюсь ответить.

Что было бы, если б в первом выпуске «Кубани литературной» центральное место заняли бы вы? Понимаю, вопрос мелочный. Но из мелочей и состоит наша жизнь. Ответ: мне кажется, «Блуд творчества» в журнале, а тем

более, в более грубой форме просто «Блуд», в «Кубанском курьере» не появился бы. Он состоял бы из двух последних глав.

Вопрос второй: что именно вызвало ваш «праведный» гнев? То, что обезжурналенные вами писатели «пошли на поклон» в «Краснодарские известия»? Или то, что их там приняли как жизнедействующих? А вам, судя по ядовитому подтексту этого вашего словца, хотелось бы, чтоб они поскорее стали нежизнедействующими? Ответ: вас взбесило и то, и другое. Вам бы хотелось (да вы, собственно, этого и добились) держать наших писателей в черном теле. Чтоб они ходили вокруг вас кругами, а вы похехекивали и куражились. Что вы и делаете. Вы буквально отвадили всех. Кроме тех, конечно, кто чем‑нибудь сильно потрафил вам, кто может навалиться, наступить на горло, взять за грудки, обложить трехэтажным. Или тех, чьи имена поддерживают престиж вашего журнала. И печатаете вы кого угодно, только не кубанских писателей. Вам выговаривал уже и Василий Белов, а с вас как с гуся вода.

Вопрос третий: как отказаться от выполнения ролей и стать обыкновенным русским человеком? Когда «вся жизнь — театр, а мы в ней актеры»? К примеру — вы. Доктор филологических наук, профессор, редактор журнала «Кубань», член Союза писателей, член Правления Союза писателей, член бюро Краснодарской писательской организации и т. д. и т. п. Во сколько! (И я, наверно, не все еще знаю). Откажитесь от этих ролей, станьте обыкновенным русским человеком, возьмите на себя эту «величайшую миссию», как вы пишете. Покажите пример.

Чушь! Которая могла прийти в голову человеку, потерявшему всякие ориентиры в жизни.

И тут вопрос, вытекающий из вопроса: куда вы клоните? К самороспуску писательского Союза? То‑то вы на последнем майском собрании начали свое выступление с провозглашения его последним вообще. А потом тут же, на этом собрании, охотно вошли в состав бюро. Что это? Лукавство? Лицемерие? Или «предоплата» тем, к кому вы навострили лыжи в связи с «бесперспективностью» борьбы с дерьмократией? Где вы искренни? Когда рветесь с бешеной энергией во все поры общественной жизни, где пахнет распределением ролей? Чтоб схватить себе еще одну. Видел я, как вы рвались в члены Президиума «Единения» на Учредительной конференции в Москве. Или когда призываете к «опрощению» до простого русского

человека? То бишь, к отказу от борьбы, к смирению и разоружению? Одновременно самоутверждаясь из номера в номер на персональных страницах редактора в роли ментора, а на самом деле «бионегатива», у которого «на том месте, где пипка, вырос слишком резвый елдачок», который то и дело надо «прижигать» льдом, как это делал Ванька Елагин по Климову? Ответы в самих вопросах.

Вы настолько любите свои роли (любые!), что как‑то удовлетворенно промолчали, явившись прообразом героя, вернее антигероя, романа одного нашего прозаика. Так что чья бы корова мычала про «опрощение», а ваша бы помолчала.

И вопрос четвертый: кто вы, Виталий Ка — кин? Откройте забрало.

На первых порах, когда шоковая терапия наших правителей — бездарей с медицинским уклоном привела в шок не только писателей, а весь народ, вы проявили чудеса изворотливости и удержали журнал «Кубань» «на плаву». Мало того, вы сделали его интересным, читаемым нарасхват, боевитым, смелым до дерзости и за это история русской литературы, русского народа увековечит ваше имя. (Серьезно!)