Пётр Вайль - Свобода – точка отсчета. О жизни, искусстве и о себе

В нью-йоркской газете «Новое русское слово» появилась заметка о том, что Международный биографический центр в Кембридже (Англия) присвоил живущей в Иерусалиме Доре Штурман, публицисту и литератору, престижное звание «Международная женщина года». И далее: «Этой чести удостаиваются известные личности, чьи заслуги признаны как имеющие выдающееся мировое значение» и т. д. В те же дни «Литературная газета» дала публикацию «Есть такая “Женщина 92-го”»: «Международный биографический центр в Кембридже (Англия) удостоил своим вниманием, чего до сих пор не делал, российское востоковедение. Он объявил «Женщиной 92-го года» известную арабистку, профессора-филолога, литератора Светлану Прожогину». Прочее почти совпадало: «как гигантски много нужно было сделать», «престижнейший мировой центр», «событие, делающее честь… нашим прекрасным женщинам» и т. д.

В глазах начало двоиться. Потом троиться: в январе «Литературка» объявила о новом «Человеке года» — белорусском художнике Гаврииле Ващенко. А когда на газетную поверхность вышел еще и «Человек века», все стало захватывающе интересно, как в детской игре «Калейдоскоп». В заметке из Москвы говорилось: «Николай Бех, президент и генеральный директор акционерного общества «КамАЗ», стал «Человеком XX столетия». Такой награды его удостоил Международный биографический центр в Кембридже».

Бех добил. Я порылся в папках, куда по журналистской привычке складываю курьезы, и извлек документы, подтверждающие, что меня уже давно и регулярно признает «Человеком года» все тот же Международный биографический центр в Кембридже (Англия). Надо только послать 135 долларов — и получишь настенный сертификат, а за 225 долларов — сертификат на деревянной доске.

Прежде я был легкомысленнее и такие письма выбрасывал, но припоминаю, что предлагались и более роскошные варианты: с оправой в серебро или на человеческой коже, что-то в этом роде. Но сохранились предложения прислать книжку о моих заслугах — всего за 39,5 доллара, а в коже (надеюсь, свиной) — за 144 доллара.

Всю эту лавину славы я, в мазохистском самолюбовании, скрывал, не стал «Человеком года» дважды. Меня признали и в Новом Свете: к Кембриджскому центру присоединился Американский биографический институт в Северной Каролине. Все-таки Европа скромнее: эти за «диплом, выполненный тушью в двух цветах искусным каллиграфом», просили уже 195 долларов, а за доску — 250. Правда, доска из карельской березы ( Finland Birch ). Но зато в Америке я просто «Человек года», а в Кембридже — «Международный человек года», и гораздо дешевле. С другой стороны — карельская береза. Есть о чем подумать.

Итак, нормальная афера в духе О. Генри. Некие люди регистрируются под названием Международный биографический центр, что не возбраняется, и рассылают письма, пользуясь доступными списками членов различных организаций. Мои, например, координаты числятся в справочнике Американской ассоциации славистов, а подобных обществ — тысячи. Сами эти люди могут не жить в солидно звучащем Кембридже и вообще в Англии, а просто арендовать там почтовый ящик. Все дело юридически безупречное: ни один суд не докажет, что нельзя назвать Штурман, Ващенко и Прожогину «человеками года», а Беха — «Человеком столетия». Как отвечал Печорин на попреки Максим Максимыча касательно Бэлы: «Да когда она мне нравится?» И нигде в письмах не говорится, что вы — единственный «Человек года»: это поэтический произвол — сколько хочу, столько и выбираю.

Есть лишь один уголовный вопрос: присылают ли лауреатам оплаченные знаки отличия? Допускаю, что приславшим деньги шлют недорогие доски, себестоимость которых, как ни считай, куда ниже указанной цены. Тем более при таком вале — а вал есть, это видно уже по тому, что на одном временном пятачке одной лишь русской прессы столкнулись несколько годовых женщин и вековой мужчина. А сколько еще безымянных героев, которые обмывают свои сертификаты без репортеров, в кругу родных и друзей!

Словосочетание «ярмарка тщеславия» произносится обычно как слитная метафора, без различения буквального смысла — нечто, ставшее названием классического английского романа и популярного американского журнала. Но ярмарка — это рынок. То есть место, где торгуют. Где существуют предложение и спрос. И на этом рынке можно и нужно уметь ориентироваться, как на любом другом.

Все эти «человеки года» в русской прессе — результат многолетнего провинциализма, помноженного на подспудную веру в некую непререкаемую инстанцию, раздающую и назначающую. Отсюда и конфуз. В глубине души многие убеждены, что пишут стихи куда лучше Бродского, и признание Кембриджского центра примут как должное: у того — Нобелевская премия, а у нас — вот.