Игорь Беркут - Брат-2 - Петля анаконды

а) корпоративные мошенничества и выплаты мил­лиардных бонусов высшим руководителям транс­национальных корпораций и банков;

б) фактическая приватизация государственных функций частными фирмами, включая МЧС, тю­ремную систему, снабжение армии и т.д. Война в Ираке стала поистине золотым дном для окружения президента Буша и близких к руководству США частных корпораций. В июле 2010 года выяснилось, что Пентагон не в состоянии представить отчет о расходовании 96% средств, выделенных для восста­новления Ирака, разрушенного американцами же.

В США фактически узаконена система «откатов», когда главный получатель и исполнитель федераль­ного заказа выстраивает целую пирамиду субподряд­чиков, которые «пилят бюджет», присваивая львиную долю средств. В удочеренной Америкой Украине си­туация точно такая же, с той лишь разницей, что воз­можности американского бюджета несопоставимы с возможностями бюджета украинского.

Марк Эймс (Mark Ames), "Мошенничество:

новое американское ключевое слово",

статья в "Consortiumnews.com", США:

«В советах директоров американских корпораций се­годня действуют сложные, тесные и запутанные взаимо­отношения и связи, превращающие публичные компании в рассадники преступности. Эти руководящие органы ма­родерствуют и грабят ничего не подозревающих акцио­неров, а затем делят награбленное между директорами и топ-менеджерами.

В 2008 году цена акций компании Chesapeake Energy упала с 74 до 9,84 доллара за акцию, в результате чего из карманов акционеров исчезло 33 миллиарда долларов. Директор компании Обри Макклендон (Aubrey bicClendon) рискнул и потерял 94 процента своих акций в компании по требованию о внесении дополнительно­го обеспечения. Его личные потери составили около 2 миллиардов долларов.

И что сделал совет директоров? Он проголосовал за то, чтобы выдать в качестве вознаграждения Макклендону 112 миллионов долларов за 2008 год. Это самая высокая выплата любому из директоров в Америке. Акционеры были возмущены, назвали это «выкупом», а несколь­ко пенсионных фондов попыталось вчинить Chesapeake Energy иски. Однако суды Оклахомы заблокировали су­дебные разбирательства.

Все дело в том, что Обри Макклендон - это своего рода Джордж Буш, только в Оклахоме. Он испорченный бездарь, у которого есть богатый и влиятельный де­душка по имени Роберт Керр (Robert Kerr) - бывший губернатор и сенатор..»

Чарлз Льюис ( Charles Lewis ), «Центр общественной чистоты» ( Center for Public Integrity , CPI ), изучающий властные элиты в США и мире:

«В Америке произошли радикальные перемены в эко­номике и финансах - все корни громких корпоративных скандалов былй заложены в 90-х. Потому что и респу­бликанцы, и демократы дали зеленый свет нескольким промышленным группам на дерегулирование. Узнать, кто владеет транснациональными корпорациями с оборотом 5 трлн. долларов, стало невозможно. В мире не ста­ло подотчетности, такое понятие, как «финансовое преступление», размылось. Корпорация «Энрон» дерегулировала себя в 25 штатах - добилась изменения законодательства, снижения налогов в Техасе при Буше- губернаторе, пыталась получить режим особого благо­приятствования при Клинтоне. Успехи были на всех фронтах. Когда в конце 80-х - начале 90-х разразился скандал с корпоративной сетью BCCI (все ее активы были выведены в оффшоры), правительству понадобилось пять лет, чтобы заметить, что в банковской сфере десят­ков стран творится полный хаос. Федеральный резерв и другие госинституты оказались очень тяжелы на подъем и реагировали очень медленно. Это что касается элит и способности власти реагировать. Государство оказа­лось некомпетентно и не способно защитить общество. Например, оно хочет сегодня приватизировать два-три миллиона федеральных рабочих мест. Пока мы получи­ли такой результат: если частная военная компания получает государственный контракт, государственный оборонный бюджет оказывается под контролем частной военной компании. И на вопрос, сколько частных во­енных компаний обслуживает Пентагон, отвечает все та же частная военная компания. Государство было ней­трализовано. Зато правительство вышло из этой схват­ки абсолютным победителем. Приватизация превратилась в один из самых мощных источников коррупции по всему миру. Общество в этих условиях чувствует себя все бо­лее отстраненным от правящей элиты. Потому что пра­вительство и финансовые элиты воспринимаются теперь как одна команда.