— Не жалеете, что в 90-е годы Федоров пошел в политику?
— Как бы то ни было, он поступил искренне. От всей души хотел показать, каким должен быть путь развития. Во главу угла был поставлен принцип старой русской артели: труженики должны сами между собой распределять заработанное в зависимости от того, кто какой вклад внес. Так было и у нас: бригада получала деньги и делила между собой. Однажды Федоров в своем выступлении привел нас в пример. Как большой артист, он немножко преувеличил зарплату врачей и медсестер. Он-то надеялся, что это будет стимулировать людей создавать такую же систему, как у нас. Но на деле реакция была обратная. Нам стали завидовать. Тем не менее он всколыхнул многих. Люди по его примеру начали действовать. Став народным депутатом, он, как мне кажется, подзабросил дела института. Времени у него на все уже не хватало, и, по-моему, ему стало скучновато в офтальмологии. Ведь он по своей натуре был первопроходцем. Микрохирургия, искусственные хрусталики, пересадка роговицы, новое лечение отслойки сетчатки — каждое из этих направлений представляло собой прорыв. Ну а потом пришла пора шлифовать технические детали. Это было уже не для него.
— Говорят, что накануне его гибели на столе министра здравоохранения лежало постановление о возбуждении против него уголовного дела.
— Когда его не избрали на очередной срок в Думу, он снова вроде бы должен был вернуться к руководству институтом. А приказа о его назначении все не было и не было. Более того, появились разгромные статьи в нескольких газетах. Нам пришлось устроить в институте голосование — хотят сотрудники Федорова директором или нет. Сделали все по правилам, избрали комиссию, установили урны. И буквально через неделю после нашего голосования Федорова утвердили. Это ли повлияло или что-то другое? Я думаю, что наше голосование учли. Оно было честным: около 18 процентов голосовавших были все-таки против Федорова. Вскоре состоялся съезд общества офтальмологов. Федорова попытались сместить с должности председателя. Но и тут ничего не вышло.
— Даже несмотря на особую «любовь» к нему именитых офтальмологов?
— Одна наша профессор как-то метко заметила, что руководители офтальмологических институтов меняются, а «особое» отношение к МНТК остается. Но Федорова тогда не смогли прокатить, потому что вся периферия была за него. Все знали, как работают наши филиалы. Буквально через неделю в МНТК праздновали круглую дату — 10-летие Тамбовского филиала. Федоров полетел в Тамбов отмечать это событие на вертолете. На обратном пути машина упала в районе Тушина. Лопасти сложились, вертолет начало мотать в разные стороны — из него разлетались какие-то бумаги, одежда. А потом он рухнул. Святослав Николаевич и все, кто был в вертолете, погибли. У меня лично нет сомнений, что это было подстроено.
— Почему вы считаете, что катастрофу подстроили?
— Были определенные обстоятельства. В свое время была создана маленькая внешнеторговая фирма «Микрохирургия глаза». Через некоторое время эта фирма исчезла. Позже мы узнали, что на МНТК повис долг в 20 миллионов долларов, залогом за который было здание института. Российский банк с лондонской пропиской стал предъявлять к МНТК претензии еще при жизни Федорова. После его смерти был процесс в Лондоне, и решение британского суда вдруг оказалось обязательным для исполнения у нас, хотя обычно так не делается. МНТК выставил банку в Лондоне встречный иск, чтобы выяснить, на каком основании был выдан кредит. Оказалось, что деньги выделили при весьма странных обстоятельствах. Не было ни договора, ни акта экспертизы закладываемого имущества — вообще ничего, только факс с распиской, которую якобы написал Федоров. Это была очень хитрая афера. Святослава Николаевича подставили, это совершенно точно. Я думаю, причина его гибели именно в этом.
— Некоторые говорят, что он совершил самоубийство...
— Я уверен, что это не так. Во-первых, он никогда не потянул бы с собой на тот свет других людей. А во-вторых, не таков был Федоров, чтобы сдаться без боя. Я встречался с ним незадолго до его гибели: у нас был длинный разговор. Мы шутили, смеялись, обсуждали перипетии съезда офтальмологов.
— Так кто же хотел прибрать к рукам МНТК?
— Доподлинно неизвестно. Некоторые подозревали в причастности к этой афере одного из молодых учеников Федорова, обладавшего, как говорили, крепкими связями в министерстве. После гибели Федорова он фактически заправлял делами МНТК, хотя до этого Святослав Николаевич собирался его уволить. Его «правление» продолжалось около года. Ужасное, тягостное было время, когда потихоньку растаскивалось оборудование, материалы. И суды по имущественным делам МНТК шли еще несколько лет. Только 6 лет назад разбирательства по этому кредиту были закончены, и претензий к МНТК уже нет.
Читать дальше
