Александр Костин - Сталин против партии. Разгадка гибели вождя

Из первого заключения закономерно вытекало второе: партию ожидает поединок двух видных большевиков за власть; угрозу внутреннего раздора нужно немедленно предотвратить, и спасти РКП от беды по силам только Ленину» [11] К. Писаренко. Указанное сочинение. С. 32–33. .

Даже если принять за истину вышеприведенную точку зрения на возникший конфликт в отношениях между Лениным и Сталиным, то в любом случае нужно признать за истину и то, что Владимир Ильич глубоко заблуждался, увидев опасность раскола, по линии Сталин — Троцкий. Заблуждаются и те историки, которые с большим вдохновением описывают борьбу Сталина с Троцким и, судя по всему, не догадываются, что будущий генералиссимус всерьез никогда не считал Троцкого врагом номер один.

Троцкий для Сталина был только удобным инструментом, с помощью которого генсек намеревался сокрушить истинного соперника, взошедшего на властный Олимп после отрешения от власти Ленина. В отличие от нынешних политологов и политэкспертов, товарищ Сталин хорошо разбирался в том, каким образом функционирует структура, скрытая под приятным для слуха слоганом «коллективное руководство».

Итак, что же собой представляет ленинская система «коллективного руководства»? На этот вопрос мы постараемся ответить ниже, а здесь ответим на другой вопрос: какова судьба знаменитого ленинского «завещания», т. е. «Письма к съезду», которое намечалось обнародовать весной 1923 года на XII съезде РКП(б)? Однако этого не произошло, и вот по какой причине. В конце декабря 1922 года по оплошности, допущенной Л.А. Фотиевой, о первой части письма стало известно практически всем членам Политбюро за исключением Зиновьева, который 21 декабря отбыл в отпуск и лечился в Сухуми. Зато именно ему в апреле 1923 года, накануне съезда, Надежда Константиновна «по дружбе» позволила ознакомиться со всем текстом ленинского «завещания». Зиновьев раскрыл секрет Каменеву и Бухарину. Хорошо понимая, какие причины побудили Сталина нагрубить Крупской, коллеги генсека по Политбюро не восприняли всерьез пророчества Старика, и в принципе правильно сделали, поскольку никакой раскол по линии Сталин — Троцкий партии не грозил. Опасность для нее, равно как и в целом для страны, таилась в другом, и эту опасность ни Ленин, ни члены Политбюро предотвратить были не в силах.

Сталин о существовании «завещания» Ленина узнал лишь в августе 1923 года.

Данная система сложилась в качестве антипода монархии и отличается от последней только тем, что страной вместо одной персоны руководят несколько равных между собой лиц. Возникновение данного советского типа решения государственных проблем обуславливается не чьим-либо капризом или стечением обстоятельств, а полным разочарованием общества в самодержавии по причине неумения или нежелания конкретных августейших, и не только августейших особ управлять народом с учетом его интересов и настроений. Ответная реакция населения вполне естественна — необходимо заменить неэффективную монархическую модель управления коллективным органом. Ведь сообща вершить дела куда сподручнее: каждый свободен в высказывании собственного мнения, критике чужого и не утверждении целиком или отчасти ошибочных инициатив товарищей. Совет опытных администраторов как фильтр гораздо меньше пропустит через себя плохо продуманных проектов постановлений, чем любой монарх-умница, не говоря уже о бестолковом эгоисте.

Посыл, безусловно, верный, однако, увы, неприемлемый на практике из-за фактора времени. Оно стремительно летит, и поспеть за ним, пусть и не без оплошностей, по плечу лишь одному человеку — монарху. Здесь под словом «монарх», понимается не только некий венценосный правитель государства, как-то царь, король, шах и т. д., а единовластный руководитель (правитель) в более широком смысле, например, президент, глава государства, глава правительства и т. п., избираемый совершенно демократическим путем всенародно и на определенный срок. Антипод монарха — многоголовый Совет — по самой природе обречен на безнадежное отставание. Конечно, коллегиальный орган, состоящий из талантливых представителей элиты общества, способен найти самый лучший выход из десяти затруднительных положений. Зато сто других «тупиков» так и останутся не рассмотренными из-за дефицита времени. И чем дальше, тем больше накопится «хвостов», усиливая в геометрической прогрессии всеобщее раздражение и недовольство медлительностью собрания советников. Хочешь не хочешь, а придется подражать единоличному властителю, который за час санкционирует столько распоряжений (более или менее удачных, но изученных и получивших санкцию), сколько членам консилиума не обсудить и за сутки.