Александр Костин - Сталин против партии. Разгадка гибели вождя

К сожалению, Владимир Ильич не понял, что 18 декабря 1922 года совсем буднично, без шума и помпы произошла смена главы государства. Торжество абсолютной монополии внешней торговли оказалось лебединой песней Ленина. Он в тот же день распрощался с властью. Жизнь заставила коммунистов найти для Политбюро нового арбитра, и Каменев, как неформальный первый заместитель Ильича в партийном ареопаге и официальный в Совнаркоме и СТО, автоматически превратился в лидера, на мнение которого отныне ориентируется большинство членов ЦК.

Лев Борисович, естественно, не желал, да и не имел права руководить Россией с постоянной оглядкой на рекомендации безнадежно больного кумира. Правда, ему не хватило храбрости честно и откровенно поговорить с Лениным о печальных обстоятельствах, побуждающих партию отстранить вождя от процесса управления. Впрочем, трудно назвать имя того, кто бы на это отважился. В итоге тяжкую миссию невольно исполнил Сталин, выплеснувший на Крупскую раздражение от постигшего триумвират поражения в споре с Красиным. Нормально, по-человечески потолковать с Ульяновыми не получилось. Вот и произошло неизбежное столкновение: генсек обругал того, кому не повезло попасть под горячую руку, — Надежду Константиновну. Ну а за бесцеремонной руганью скрывалось то, что никто не осмеливался произнести вслух: «Уважаемый Владимир Ильич, угомонитесь! Отдыхайте, лечитесь, только не мешайте нам работать! Вы более не можете подменять собой Политбюро!!!» [8] Там же. С. 31–32.

Мог ли предполагать И.В. Сталин, что история сыграет с ним аналогичную злую шутку. Через тридцать с небольшим лет он будет также отстранен своими соратниками от власти, правда, не за год с небольшим, как это они сделали с Лениным, а лишь за несколько часов до смерти 5 марта 1953 года.

Однако ни Крупская, ни Ленин не догадались об истинной причине сталинской выволочки. А посему Надежда Константиновна на утро 23 декабря пожаловалась на грубияна Каменеву. Нашла кому жаловаться, человеку, который вероятно потирал руки в знак благодарности «грубияну», который выполнил за него самую «грязную работу» по отстранению Ленина от власти. Откуда ей все это было знать, а посему она искала защиты: «Лев Борисович…Сталин позволил себе вчера по отношению ко мне грубейшую выходку. Я в партии не один день. За все 30 лет я не слышала ни от одного товарища ни одного грубого слова. Интересы партии и Ильича мне не менее дороги, чем Сталину… О чем можно и о чем нельзя говорить с Ильичем, я знаю лучше всякого врача, т. к. знаю, что его волнует, что нет… Я обращаюсь к Вам и к Григорию (Г.Е. Зиновьеву. — А.К.), как более близким товарищам В.И., и прошу оградить меня от грубого вмешательства в личную жизнь, недостойной брани и угроз… Я тоже живая, и нервы напряжены у меня до крайности» [9] Известия ЦК КПСС. 1989. № 12. С. 190–192. .

Днем того же 23 декабря Надежда Константиновна поведала о скандале мужу, сообщив при этом, что Сталин уже извинился перед ней, и она, простив его за эту выходку, уже помирилась с ним. Но на этом конфликтная ситуация не завершилась. Во-первых, Ленин направил «обидчику» гневное письмо с фактическим ультиматумом о прекращении с ним каких-либо отношений. А во-вторых, он в этот же день ближе к вечеру надиктовал цитируемое выше «Письмо к съезду», где Сталин из «любимчика» и «чудесного грузина» вдруг превращается в грубияна и зловещую фигуру— источник возможного раскола партии: «Я думаю, что основным в вопросе устойчивости с этой точки зрения являются такие члены ЦК, как Сталин и Троцкий. Отношения между ними, по-моему, составляют ббльшую половину опасности того раскола, который мог бы быть избегнут и избежанию которого, по моему мнению, должно служить, между прочим, увеличение числа членов ЦК до 50, до 100 человек» [10] В.И. Ленин. ПСС. М., 1964. Т. 45. С. 381. .

Предложение Ленина об увеличении членов ЦК чуть ли не до 100 человек объясняется просто — новые члены ЦК, и прежде всего, представители рабочих «от станка», единогласно проголосуют за предложения вождя о неизбрании Сталина в Политбюро ЦК РКП(б). Так что единственной причиной резкого «охлаждения» Владимира Ильича к «чудесному грузину» является простая человеческая обида за оскорбление, нанесенное Кобой Надежде Константиновне.

Однако существует иная точка зрения на реакцию Ленина по поводу грубости Сталина: «Сказанное ею (Надеждой Константиновной. — А.К.) подтолкнуло Ленина к размышлениям над причинами конфликта. Помня о том, что Коба недолюбливает Троцкого, вождь решил, что «грубейшую выходку» спровоцировал политический альянс Предсовнаркома с наркомвоенмором. Сопоставив данный факт с вежливостью и предупредительностью грузина летом во время дружеских посиделок на свежем воздухе в Горках, Ильич не мог не прийти к логическому выводу: Сталин лелеет далеко идущие честолюбивые планы; своим соперником считает второго по популярности человека в стране — Троцкого; одолеть конкурента надеялся при поддержке Ленина, но размежевание с желаемым союзником вследствие борьбы вокруг Внешторга испортило генсеку всю игру; отсюда — нервный срыв и обструкция «Н.К.».