Валентин Акулов - Перестройка-2. Что нам готовит Путин

Что стояло и стоит за идеей «разгосударствления личности», ее «суверенизацией», нашедшей свое конкретное выражение в доктрине «прав человека»? По своему существу это означает превращение общества в арифметическую сумму социальных атомов или лейбницевских монад, а гражданина - в обывателя, живущего своей замкнутой, автономной жизнью. То есть это все тот же путь разрушения государства как целостного социального организма, превращение общества в человеческое стадо. Этот грязный антигосударственный селевой поток и был аккумулирован в либердемовской «национальной идее»: «Патриотизм - последнее убежище негодяев!».

Результаты этой стратегии были настолько впечатляющи, что либердемы встали перед реальной перспективой потерять власть над Россией. Как ни был замордован народ, каким-то звериным чутьем он уловил угрозу самому своему существованию. Ответом было то, что на президентских выборах Ельцин сумел усидеть в своем кресле только путем невиданных в политической практике фальсификаций и шкурной беспринципности Государственной Думы.

Последовавший вскоре уход Ельцина был предрешен не только болезнью. Интересы «мировой закулисы» диктовали острую необходимость корректировки политики. Такая корректировка и была произведена. Стало ли это отказом от прежней антигосударственнической стратегии? Никоим образом. Стратегия осталась прежней. Изменилась тактика, изменилась политическая риторика. Космополитизм уступил место патриотизму. Все либердемы в одночасье заделались завзятыми патриотами. Если раньше предлагалось откусывать от государственного суверенитета России столько, сколько каждый в состоянии проглотить, то теперь любителей этого яства рекомендовалось «мочить в сортирах». Негодяем отныне предписано было считать не патриота, а того, кто не клялся трубно и прилюдно именем России. Но вот что примечательно: патент на право называться патриотом получал лишь тот, кто числил себя «россиянином». Тот, кто ощущал себя русским, автоматически становился «экстремистом» и «русским фашистом». То есть этот либердемовский патриотизм оказался густо замешанным на русофобии и в этом своем качестве призван был сыграть роль альтернативы русскому национализму.

На первый взгляд кажется непонятным и алогичным: почему всякий иной национализм - татарский, башкирский, калмыцкий, еврейский - терпим и даже поощряем, и один только русский попал в разряд уголовных преступлений? На самом деле ничего удивительном в этом нет. Тут своя логика, логика криминальная, но логика. Логика, органически вписывающаяся в вышеуказанную политическую стратегию. Дело в том, что русский народ был и продолжает оставаться пока еще если не формально, то по существу государствообразующим народом России, становым ее хребтом. Поэтому борьба против русского национального самосознания («русского фашизма» - в терминологии либердемов) по сути своей есть борьба против русской государственности. А поскольку государства могут существовать только как национальные государства («многонациональное государство» -нонсенс, абракадабра, сапоги всмятку), то борьба против русской государственности есть борьба против государства как такового. Российское государство без его русского стержня и русской сути - фантом. Это идеологи глобализма, в отличие от наших местечковых бисмарков, прекрасно понимали и понимают. Таким образом, сквозь миловидную маску «россиянского патриотизма» мы вновь зрим все ту же отвратную рожу глобализма.

Хитроумная комбинация с противопоставлением национализма патриотизму, подменой первого вторым также не увенчалась успехом. Протестное движение русского народа против национального унижения, циничного попрания властью его законных прав, несмотря на информационную и политическую травлю, репрессии и уголовные преследования, не только не пошло на убыль, но, напротив, лишь крепло и ширилось. И, что для власти стало симптомом не просто тревожным, но прямо-таки убийственным, в авангард этого движения встала молодежь. Не удалось власти сформировать из нее «поколение пепси», вытравить из русской молодежи их унаследованную от предков русскую душу, заменив ее сработанным по дьявольским технологиям суррогатом. А ведь какие радужные перспективы, какие манящие дали открывались: «совки» отомрут - этот вожделенный для нее день власть «приближала, как могла», - явится новое поколение, вскормленное кока-колой, воспитанное на идеях «толерантности», «политкорректности» и прочих «общечеловеческих ценностях». Увы, вся многотрудная «идеологическая работа» пошла насмарку.