Андрей Десницкий - В поисках смысла (сборник)

Впрочем, Юлиан потерпел неудачу и сам погиб на войне, так что отныне империя становилась христианской. Значит, в Церковь пришло огромное количество людей — кто ради веры, кто за компанию, кто из любопытства, а кто-то и в поисках выгоды. Всех их объединяло крайне поверхностное знакомство с верой и жизнью Церкви и вполне языческий менталитет. Вскоре после смерти Юлиана принял крещение и двадцатилетний Иоанн… Но среди новокрещеных немного было людей, настолько образованных, как он. Многие всерьез не понимали, чем поклонение Христу принципиально отличается от поклонения множеству божеств, которых они прежде чтили, а многие видели в христианстве всего лишь новую идеологию, полезную имперской власти.

Именно тогда и именно по этим причинам зарождается монашество — движение тех, кто тщательно оберегал чистоту христианства, уходя от шумных толп в малодоступные места. Иоанн тоже принял иночество после смерти своей матери Анфусы, четыре года он провел в уединении, из них два года — в полном молчании. Его красноречию предстояло вызреть, словно плоду во чреве… А многие ли из нас утерпели бы в такой ситуации, чтобы не начать поучать всех вокруг?

Тем не менее, и в эти, и в последующие годы Иоанн очень много писал — сегодня собрание его сочинений закимает целую полку. Это и богословские трактаты, и комментарии на Священное Писание, и письма разным людям по разным поводам, и конечно же, бесчисленные проповеди. Но до них дело дошло не сразу.

Еще до отшельничества Иоанн был рукоположен в чтеца — одна из низших ступеней церковной иерархии. Хотели его рукоположить и в пресвитеры, и даже в епископы, но он отказался. Собственные размышления на эти темы привели его к написанию «Шести слов о священстве». Вот как видел он пастырскую ответственность: «Пастырю надобно иметь много благоразумия и много очей, чтобы со всех сторон наблюдать состояние души. Как многие приходят в ожесточение и предаются отчаянию в своем спасении потому, что не могут переносить жестокого врачевания; так, напротив, есть и такие, которые, не получив наказания соответственного грехам, предаются беспечности, становятся гораздо хуже и решаются грешить еще больше». Собственно, эти шесть слов — объяснение, почему Иоанн не считал нужным в тот момент становиться священником.

Впрочем, когда он вернулся в Антиохию, то в 381 г. был рукоположен в диакона, и только через 5 лет — в пресвитера. Ему было поручено произносить проповеди, и он делал это при стечении народа не реже двух раз в неделю, а иногда и ежедневно. В те времена не было средств массовой информации, а книги были очень дороги, и проповедь, по сути, оставалась единственным способом научить чему бы то ни было церковный народ.

В центре его проповеди всегда оставалось Священное Писание. И это не удивительно, ведь он сам говорил: «отсюда, от незнания Писания, произошли бесчисленные бедствия: отсюда произросла великая зараза ересей, отсюда — нерадивое житье, бесполезные труды. Подобно тому, как лишенные этого света не могут прямо идти, так и не взирающие на луч божественного Писания вынуждаются много и часто грешить, так как поистине ходят в самой глубокой тьме».

Иоанн мог выбрать какую-то одну из его книг и разбирать ее подробно, от главы к главе, за каждой проповедью, а мог поступить иначе — посвятить свою беседу тем страницам Писания, где речь идет о наступающем празднике. Но его интерес к Писанию — не теоретический, именно там он находит самые важные указания для своей паствы: как жить по Евангелию, как исполнять волю Божью, как любить ближнего. Его проповеди очень мало похожи на скучные богословские лекции, пересыпанные цитатами.

Вот он рассказывает о хананеянке, то есть язычнице, которая обратилась ко Христу с мольбой об исцелении ее дочери. Среди аудитории наверняка было много вчерашних язычников, выходцев практически из родных мест этой женщины — таких же, по сути, хананеев. «Итак, возлюбленный, зная, что так бывает во время молитв, подражай хананеянке; хотя ты — муж, однако подражай жене, иноплеменнице, слабой, отверженной и презираемой. Ты не имеешь бесноватой дочери? Но ты имеешь грешную душу. Что сказала хананеянка? „Помилуй меня, дочь моя жестоко беснуется“. Так и ты скажи: „Помилуй меня: душа моя жестоко беснуется“ … Куда бы ты ни пошел, везде слышишь слова Христовы: „О, женщина! Велика вера твоя“. Войди в церковь персов, и услышишь Христа, говорящего: „О, женщина! Велика вера твоя“; равно как и в церковь готов, варваров, индийцев, мавров, и какую только страну освещает солнце».