Джон Бакстер - Лучшая на свете прогулка. Пешком по Парижу

Balzar работал и преуспевал, но и сегодня можно заметить кое-какие следы тех мрачных времен. На стенах Горной школы – геологической школы и музея, чуть дальше по бульвару Сен-Мишель, до сих пор сохранились выбоины от пуль, а город увешан памятными табличками, которые указывают, что на этом самом углу или в этой канаве участник или участница Сопротивления либо maquisard [89] отдали жизнь за свою страну.

Что до мира Манда, Лека и “Золотой каски”, то лучшее напоминание о нем – романтический фильм Жака Беккера “Золотая каска”, где юной Симоне Синьоре досталась роль Амели, а Сержу Реджани – Манда. Площадь Контрэскарп, в конце улицы Муффтар, не сильно изменилась с тех пор, как Амели, тогда 19-летняя проститутка, повстречала 22-летнего Манда. (Как оно бывает, Хемингуэй – и снова он – одно время жил в двух шагах оттуда, на улице Кардинала Лемуана.) Стрельба и убийство Лека произошли в Ле-Аль, старом продуктовом рынке к северу от улицы Риволи, превращенном сегодня в парк. А стены тюрьмы Сантэ из темного вулканического камня и сегодня все так же мрачны и угрюмы, как в тот день, когда Манда отправился на гильотину.

Последний раз казнили на гильотине в 1977 году, но Сантэ и сейчас сохраняет жутковатое очарование. Какое-то время в 1990-х главным арестантом там был Ильич Рамирес Санчес, прозванный Карлосом Шакалом, который отказал в интервью всем мировым изданиям, кроме одного. Главный редактор L ’ Amateur de Cigare , журнала для любителей сигар, однажды получил записку: “Меня только что очень некстати перевели из тюрьмы Сантэ. Прошу впредь пересылать все выпуски по моей подписке на новый адрес, в крыло одиночных камер тюрьмы Френ”. Почуяв, что их общий интерес дает ему некоторые преимущества, редактор, Луи де Торрес, попросил об интервью, и Карлос дал согласие, объяснив, что, “несмотря на щекотливость темы курения, учитывая тяжесть и неопределенность его положения”, он находил утешение в чтении историй о великолепных сигарах; он вспомнил также самый грандиозный момент из собственного опыта курильщика – как 17 августа 1986 года по случаю рождения его младшей дочери Эльбы Розы была открыта коробка кубинских сигар Cuban Punch Number 13 . Как писал Редьярд Киплинг, “женщина – это только женщина, но хорошая сигара – повод всласть покурить”.

Порой у человека, приехавшего в Па риж, все внутри сжимается от близости скорого отъезда, и он нет-нет да и спросит с тоской в голосе:

– А как тут обстоят дела с покупкой жилья?

– Жилья?

– О, конечно, не такого, как это.

Обычно он снимает студию в одном из центральных округов, неподалеку от Лувра и модных ресторанов.

– Просто что-то вроде опорного пункта.

Они могут не уточнять. Я в курсе. Их мечта – деревянная винтовая лестница с протертыми от десятилетий подъемов и спусков ступенями. Наверху дверь, за которой опрятная студия; старинная кровать со слегка выцветшим покрывалом ручной работы, найденном на деревенском блошином рынке; крошечная кухонька, где заботливый консьерж, предупрежденный о вашем приезде, оставил молоко, масло, джем и еще теплый багет; и, разумеется, небольшой балкончик, с которого открывается вид на парижские крыши…