журнал Русская жизнь - Квартирный вопрос (октябрь 2007)

Супермаркет торжественно снижает цену на молоко «Домик в деревне»: вместо 42 рублей - прежние 29. Этот знак высочайшей маркетинговой милости пропечатан в буклете как специальная акция; глаз ищет примечания вроде «в рамках социальной поддержки населения», но, к счастью, не находит. Рядом с филантропическим молоком томится сыр «Костромской» по 343 рубля и сметана, взлетевшая до полтинника.

Лицо рынка - не выхолощенный менеджер, а широкая дебелая тетка, закатывающаяся хохотком в Театре эстрады. Идеальный потребитель - доверчивый, счастливый и благодарный, кайфующий от брэнда, не задумывающийся о качестве. Тотальная петросянизация телевещания не вызывает никаких чувств, кроме смирения. Сто лет назад это уже проходили: «Нельзя ли попроще: театр в балаган, литературу в канкан. Ры-нок тре-бу-ет сме-ха!» (Саша Черный)

Официантка уверена, что чай бывает трех сортов: черный, зеленый и черный ароматизированный. Мы пытаемся уточнить название черного, и это вызывает у нее обиду, она говорит, что не читает на английском и не обязана, она официантка, а не какая-то, понимаете ли, переводчица. Мы собираемся отказаться от чая, и тут она вспоминает название. - Пакетированный! - радостно сообщает она.

Гардеробщица в театре: «Биноклей нет, все расхватали. Хотя, хотя… я тут отложила для одной, не знаю, придет ли… если вам очень надо…» Нам не надо, мы не просили бинокль, но этот застенчивый, начинающийся с вешалки, прием, эта имитация дефицита так трогательны, что мы - избранные - берем заначку и изображаем горячую благодарность. Ритуалы надо соблюдать, чем бы мы были без ритуалов.

Развод супругов Саркози обсуждают в очереди в сберкассу. - Она личность, самостоятельная, независимая. Хочет жить своей жизнью. Уважаю. - Да ну. Изменял он ей. Как принц Чарльз изменял. - Это она ему изменяла, по РТР показывали. - Мало ли что показывали. От хорошей жизни женщина не разводится. Как принц Чарльз и Диана, точно вам говорю.

Правозащитник: «Подростковая беременность возникает потому, что у нас в государстве отсутствует культура полового воспитания». И приводит позитивный пример - Швецию: «Половую жизнь там начинают очень рано. Но при этом в стране нет абортов. Подростки достаточно грамотны в сексуальном плане и умеют предохраняться». Никогда не пойму, в какой стране они живут, о каких детях говорят, о какой сексуальности рассуждают.

Евгения Долгинова

Вступил в законную силу приговор в отношении 49-летнего жителя деревни Казинка Елецкого района Липецкой области. Елецкий районный суд приговорил его к десяти годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима за убийство. 10 мая этого года мужчина зарубил топором своего работодателя. Убийца и его жертва жили в одном доме. Покойный односельчанин нанял своего будущего убийцу за пищу и одежду и предоставил ему жилье - отапливаемый гараж. Поводом для убийства стал конфликт - хозяин попытался ударить работника, но тот схватил лежащий неподалеку топор и нанес несколько ударов по голове и по шее своего работодателя. На суде мужчина полностью признал свою вину и обжаловать приговор не стал.

История, заставляющая вспомнить деревенский уклад столетней давности. Что-то такое из советских учебников политэкономии. Имущественное и социальное расслоение в деревне. Кулаки, середняки, бедняки. Эксплуатация человека человеком. Бедняки вынуждены становиться батраками. Эксплуатация батрака кулаком. У одного крестьянина все в хозяйстве ладится. Сад, огород. Огурцы, помидоры, картошка, яблоки. Скот. Мясо, молоко. Благоустроенный дом. Машина в отапливаемом гараже. У другого крестьянина в хозяйстве все плохо. Вернее, у другого крестьянина хозяйства нет вообще. Было, да сплыло. Может, пил сильно и все пропил, может, дом сгорел, может, еще какие-то причины были, по которым человек остался гол как сокол. И второму крестьянину ничего не остается, кроме как пойти в батраки к первому, которому нужна рабочая сила. За еду и одежду. (При попытке представить себе эту одежду становится как-то особенно грустно.) За спальное место в отапливаемом гараже. С формальной точки зрения второй крестьянин в данном случае являлся обыкновенным наемным рабочим. Но тот факт, что работал он не за деньги, а за то, чтобы не умереть от голода и холода, придает положению этого батрака черты рабства. Не сложились, наверное, отношения. Второму обидно быть полурабом, который горбатится за похлебку. А первый, наверное, на свою беду почувствовал себя немного рабовладельцем, стал позволять себе несколько больше, чем может позволить себе нормальный работодатель… Второй тоже позволил себе нечто такое, в результате чего первый оказался в могиле, а второй - на бесконечные десять лет в лагере строгого режима. Печален не только сам факт гибели человека, но и то, что в русской деревне между кресть?янами снова складываются такие взаимоотношения.