журнал Русская жизнь: Возрастной шовинизм (декабрь 2007)

Мосгордума обсудила проект «комплексной системы безопасности образовательного учреждения». Среди прочих техпрорывов - вариант системы «электронных браслетов». На одежде или портфеле ученика предлагают укреплять специальные электронные метки, а считывающие устройства будут определять, где находится учащийся. Проект обладает двумя необходимыми (на московские деньги) достоинствами: высокой затратностью и абсолютной бессмысленностью, поэтому, скорее всего, будет принят. Электронные пропуска давно уже внедрены во многих московских школах, надо брать новые высоты.

Жилкоммунхозовская зима - всегда авральная, всегда форсмажорная. Так было и, похоже, так будет. 32 семьи замерзают в поселке Защитный, 174 населенных пункта обесточены. Алтайский край, Вологодская область, Владимирская область, Калининградская, далее везде, завтра новые сводки. В Иркутской области врачи принимали роды при свете нескольких мобильных телефонов, - не было аварийного электричества. Эти катастрофы - такой же естественный «ход вещей», такая же календарная неизбежность, как каникулы школьников или предновогодние распродажи. И самое ужасное, что они не осознаются как что-то ужасное, особенно из столиц с их относительным бытовым комфортом.

Подарили китайский черный чай «Есенинский напев», made in Riazan?. На жестяной коробке сам поэт - златокудрый, синеглазый. Уже и не знаешь, кем себя чувствовать в процессе чаепития: то ли константиновским крестьянином, посетившим лавку колониальных товаров, то ли китайским славистом.

Из разговора старшеклассниц: - Да он здоровый как животное, у него даже гастрита нет…

Предновогодние распродажи. Около магазина ребенок ползает на корточках, собирает что-то невидимое в коробочку, пыхтит. - Снег рассыпался! И в самом деле - пенопластовыйснег на утоптанном натуральномснегу.

Нынешнее элитное - это всего лишь безвредное. Читаю в «Известиях» про хлеб из «натуральных компонентов», без пищевых добавок, эмульгаторов и дрожжей: «Такой хлеб недешев, до ста рублей за „единицу выпечки“. Но высокая цена спросу не вредит, ведь благосостояние россиян растет». Поразительно. Скоро и непрокисшее молоко будет объявлено продуктом premium-класса.

Привычка к платежным терминалам порождает комические рефлексы. Опустила избирательный бюллетень в урну, на маленьком дисплее появилась надпись: «Принято». «Вы чего-то ждете?» - ласково спросил наблюдатель. Чуть было не ответила: «Квитанции».

Евгения Долгинова

Уголовное дело по факту убийства матерью новорожденного ребенка направлено в суд Россошанского района Воронежской области. Жительница хутора Атамановка обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ. По версии следствия, 28-летняя К. проживала в пустующем доме хутора Атамановка вместе с сожителем и двумя малолетними детьми - двух и трех лет. В сентябре 2006 года она забеременела от сожителя. О ее беременности узнали мать и сестра, которые потребовали сделать аборт, вследствие трудного материального положения. Понимая, что родственники не окажут помощи в воспитании ребенка, а сама она не сможет содержать троих детей и в то же время уже не может сделать аборт, К. решила родить ребенка, а затем убить его. В связи с этим обвиняемая не встала на учет в женской консультации, скрывая беременность от окружающих. В конце мая 2007 года, находясь дома, в туалете она тайно родила мальчика, который упал в выгребную яму, затем достала его и задушила, прикрыв ему рукой рот и нос. Родственникам и сожителю К. объявила, что ребенок родился мертвым. Впоследствии сожитель обвиняемой захоронил тело мальчика в огороде. О данном факте стало известно после того, как одна из местных жительниц заметила, что у К. отсутствуют признаки беременности и новорожденный ребенок, о чем было сообщено в правоохранительные органы. После утверждения обвинительного заключения прокурором уголовное дело направлено в суд. Теперь обвиняемой грозит максимальное наказание до пяти лет лишения свободы.

Человек родился, прожил жизнь и умер. Правда, жизнь очень короткую. Но это тоже жизнь. И она вместила в себя некоторые события. С какого-то срока плод в утробе матери начинает что-то чувствовать. И даже, как утверждают гуманистически настроенные ученые, переживать сильные эмоции. Этот человек тоже, наверное, начал переживать сильные эмоции задолго до своего рождения. Разговоры родственников. Родственники говорят, что человека надо убить. Потому что, если не убить, человек создаст массу проблем. Заскорузлая мамаша, злобненькая сестричка. Делай аборт, дура, самим жрать нечего, у тебя и так двое, куда тебе еще третьего, дура ты безмозглая, без мужа живешь, от хахаля твоего толку никакого, ну куда тебе еще обуза, смотри, родишь - на нас не рассчитывай, ни копейки не дождешься, куска хлеба не допросишься. Тупое отчаяние матери. Делать аборт или не делать. Убивать человека или не убивать. Поздно уже делать аборт, сроки прошли. Значит, надо убить человека после того, как он родится. Плохое, скудное питание. Возможно, пьянство, курение. Все это не добавляет человеку комфорта в его тесном обиталище. Раньше было холодно, а теперь тепло. Теплые майские деньки настали. Скоро лето. Правда, лета не будет. Начинается нечто невообразимое. Мучительное продирание куда-то. Крики матери, собственный крик, стало чуть светлее, не то чтобы яркий свет, нет, какой может быть яркий свет в покосившемся старом щелястом деревенском сортире, нет, свет не яркий, но все-таки стало заметно светлее, первый вдох, шлепание в зловонную жижу, опять полная темнота. Опять тусклый свет, теплые материнские руки, спасение, теплые нежные материнские руки вытаскивают человека из выгребной ямы, всего-то за всю жизнь успел сделать несколько вдохов и выдохов, и надо снова вдыхать и выдыхать, а не получается, теплая нежная материнская рука мешает, тусклый свет постепенно угасает, и жизнь человека на этом заканчивается. Она началась в вонючем деревенском сортире, продолжилась в выгребной яме и завершилась в том же сортире, или рядом с ним. Ничего не соображающая душа умершего человека, наверное, еще некоторое время носилась туда-сюда над пустующим домом хутора Атамановка, над сортиром и выгребной ямой, где прошла жизнь, над другими жилыми и хозяйственными постройками. Вот мужичок в обвислых трениках и бледно-голубой майке выносит из сарая лопату и сверток, небольшой какой-то предмет, завернутый то ли в тряпку, то ли в полиэтиленовый пакет. Мужичок кладет сверток на землю, выкапывает рядом с огородными грядками небольшую яму, кладет в яму сверток, забрасывает землей, на поверхности земли образуется небольшой холмик. Мужичок некоторое время молча стоит, опершись на лопату, и глядит куда-то вдаль, потом уходит, а недоумевающая душа умершего человека легко упархивает на свои розовые младенческие небеса.