Андрей Лазарчук: Голливуд как машина реальности

Путь Ареса – железный контроль над своими бурными эмоциями, добровольное подчинение правилам, защита слабых, служение и самопожертвование…

Я думаю, узнавание произошло.

* * *

В тридцатых-пятидесятых годах Голливуд деятельно формировал Великий Американский Миф.

Как ни странно это сегодня звучит, но ещё в двадцатые годы американцы в массе своей не воспринимали себя полноценной нацией, имеющей общую историю и культуру. Как и любые обобщающие тезисы, этот нельзя считать верным на сто процентов, и многими точечными примерами можно пытаться его опровергнуть, однако именно так видели Америку внешние наблюдатели. Проще всего заглянуть в хрестоматийный «Железный Миргород» Есенина. Там это ощущение дано в очень концентрированной форме: американцы – жители пусть очень богатой, но провинции Европы, малокультурные, не знающие корней и не помнящие родства. При чтении американских прозаиков того времени (Драйзера, Льюиса, Фолкнера, Дос Пассоса) похожее впечатление возникает и у читателя. Возможно, по этой причине великая американская литература современниками не сразу стала восприниматься именно как великая. Разве у нас могут написать что-то сравнимое с блестящими европейскими авторами? Ну и так далее. Если не лень, поищите нобелевскую речь Синклера Льюиса, там всё сказано без экивоков.

Вот в этой атмосфере пугающих перемен, когда прежнее уютное болотце зажиточного провинциализма всколыхнула криминальная революция, вызванная сухим законом, и наложившаяся на неё Великая депрессия, Голливуд почти осознанно занялся созданием нового информационного поля, в котором мог бы создавать востребованный продукт.

Если поток мелодрам, благодаря которому Голливуд получил звание «фабрики грёз», возник, скорее всего, стихийно (ну, или же идея была позаимствована у театра, не зря же «мелодрама» и «оперетта» некоторое время были синонимами), отразив тягу публики к простому, понятному и светлому, то поток вестернов очень быстро создал исторический миф о Диком Западе. Использование самых ярких архетипов плюс протестантского принципа «побеждает не сила, а божественная справедливость» (который тоже, в общем-то, базируется на архетипах) сформировало в общественном сознании очень выразительную картину из недавнего «ковбойско-индейского» прошлого. Картина имела мало общего с действительностью, но вытеснила эту действительность практически полностью.

Примерно ту же роль сыграли гангстерские боевики, базирующиеся на архетипах «власть», «тень» и «личина», в создании мифа о «штормовых двадцатых». Позже даже очень серьёзные эпические полотна («Крёстный отец», «Однажды в Америке») вынуждены были базироваться на этом мифе, а вовсе не на реальных событиях.

И так далее. Шло массированное замещение реальной памяти памятью мифологизированной.

Но под этими легко распознаваемыми поверхностными мифами создавался ещё один, более глубокий и тёмный миф, который базировался на архетипах «троица» и «бог», причём троица здесь понимается не в христианском смысле, а как нечто триединое, состоящее из трёх частей. Надо полагать, что оба эти архетипа живут в нашем бессознательном ещё со времён первых людей. Возможно, «три» – это было число, до которого древний человек умел считать, дальше шло «много». «Бог», как некто или нечто, создавшее мир и управляющее им, тоже с тех же времён; иногда с ним можно договориться, и всегда нужно просить; обычно он карает, но иногда может пощадить и даже наградить. Так вот, в течение довольно быстрого времени практически все сценарии голливудских фильмов стали создаваться по фрактально-трёхчленной схеме, то есть были обязательны начало, основное действие и финал. Причём каждая часть также делилась на три: скажем, начало состоит из завязки, экспозиции и первого поворотного события, основное действие – из препятствий, развития событий и обязательной сцены, финал – из второго поворотного события, кульминации и развязки; каждая составляющая тоже может дробиться на три… Точное следование этой простой схеме приносило больший успех (а значит, и доход), нежели следование, скажем, естественному ходу вещей или использование более сложных пятичастных и семичастных схем, и достаточно скоро стала применяться только она.

Конечно, трёхчленная схема не была изобретением Голливуда, она существует столько, сколько существует театр; Голливуд лишь растиражировал её максимально широко. И получилось так, что тот восторг при соприкосновении с древним архетипом, который ранее испытывали сравнительно немногие, стал достоянием всех.