Александр Сидоров - Из истории русского уголовно-арестантского арго

ЖАРГОН "БЛАТНОГО" МИРА СЛЕДУЕТ ВОСПРИНИМАТЬ ПРЕЖДЕ ВСЕГО как "профессиональный", связанный в большей степени со специфическим образом жизни "уркаганов", отражающий мировоззрение и быт профессиональных уголовников (а также арестантов, поскольку значительная часть лексики "воров" связана с местами лишения свободы).

Надо при этом подчеркнуть, что арго профессиональных преступников НИКОГДА НЕ БЫЛО ЗАМКНУТОЙ СИСТЕМОЙ. Даже дореволюционная "блатная музыка" была близка к народным говорам и диалектам, подпитывалась от них. Это совершенно понятно, поскольку любой "уркаган" попадает в преступное сообщество не из безвоздушного пространства. Он является уроженцем конкретного региона страны, и в его речи отражаются лексические особенности определенного наречия, диалекта. Уголовное арго включает (избирательно, конечно) подобные слова, выражения, фразеологические обороты, пословицы, поговорки и проч. в состав своей активной лексики, порою без изменений, часто - с незначительными изменениями, а бывает, вкладывает в них свой смысл.

Для подтверждения достаточно обратиться к лексике уголовного мира: "базлать", "баклан", "ботать", "крутить восьмерики" (восьмерики - жернова на мельнице), "бабки", "локш" и т.д. - все это слова диалектные, которые уголовный жаргон перенял из говоров и диалектов великорусского языка. Кто желает убедиться в этом, пусть обратится к "Толковому словарю..." Владимира Даля, или к "Этимологическому словарю..." Макса Фасмера, или к сотням работ отечественных и зарубежных исследователей русского языка и фольклора.

СОЗДАНИЕ ГУЛАГА ПРИДАЛО ЭТОМУ ПРОЦЕССУ ЗАИМСТВОВАНИЯ более активный, массовый характер. С начала 30-х по середину 50-х годов "блатная феня" подверглась мощному воздействию, влиянию многочисленных русских диалектов и говоров, профессиональных арго, городского сленга; в нее проникли реалии изменяющегося общества, она не осталась в стороне от политики. Изучая уголовно-арестантский жаргон, мы можем найти в нем даже следы славянской мифологии, древнерусских сказаний, народных верований, крестьянского и городского быта! Несомненно, все это понемногу впитывал в себя жаргон еще и до революции. Однако качественные изменения в "блатной музыке" начинают происходить именно "благодаря" созданию системы ГУЛАГа и наполнению этой страшной империи миллионами разношерстных обитателей из самых разных слоев населения. Это в первую очередь - потоки "раскулаченных" крестьян из всех уголков России, носителей того самого живого великорусского языка, изучению которого посвятил всю свою жизнь Владимир Иванович Даль. Это - и дворяне, и священнослужители, и рабочие, и военные, и казачество, и совпартноменклатура... Каждый из этих "потоков" привносил в жаргон элементы своей лексики.

"Воровской" мир черпал из сокровищницы всех этих диалектов и наречий, "творчески перерабатывал" их. Со своей стороны, практически каждый арестант, отбывая огромные сроки наказания, легко усваивал "блатную феню", перерабатывая и обогащая ее. К огромному сожалению, мы не можем остановиться на этом более подробно, хотя нами накоплен богатейший лексический материал. Но не проиллюстрировать этот тезис примерами было бы тоже неправильно: в таком случае он просто, что называется, повиснет в воздухе.

Во всяком случае, мы возьмем на себя смелость сделать вывод: массовые репрессии в СССР привели к тому, что уголовный жаргон перестал быть замкнутой лексической системой, которую используют исключительно между собой и в своих целях профессиональные преступники. Значительно обогатившись за счет просторечной и диалектной лексики, профессиональных арго, "блатная феня" в своем измененном виде стала языком общения всех арестантов независимо от их "масти" и положения в лагерном мире. Позже это обстоятельство обеспечило жаргону проникновение из лагерей на волю и значительное влияние на язык свободного общества - как просторечный, так и литературный.

МЫ УЖЕ УПОМИНАЛИ, что так называемая "блатная музыка" (ныне уже уголовниками так не называемая) бережно сохраняет диалектную лексику. В этом легко убедиться. Например, слово "гаман" ("гаманец", "гаманок") - так на жаргоне называют кошелек - занимает почетное место во всех словарях "воровского" языка. Однако на Севере России никто даже в голову не возьмет, что оно - жаргонное (как, впрочем, и в казачьих станицах). В жаргон "гаман" попал из русских диалектов, в русские диалекты, соответственно, - из церковно-славянского языка, который, в свою очередь, заимствовал слово из татарского! В татарском (и персидском) хамьян, хам-ян - кожаный или матерчатый кошелек для денег, иногда в виде пояса.