Дмитрий Губин - Под чертой (сборник)

И я внимаю. Картина получается вот какой.

Среди клиентов агентств есть несколько заметных групп. Самая многочисленная – это улучшающие жилищные условия. Их сделки – связанные: продают старое жилье, тут же покупая новые. Но есть пусть не такая многочисленная, зато растущая – это полурантье. Вложение денег в жилье – для них это хобби, проносящее допдоход. Такие люди нередко вкладываются в строительство на нулевом цикле, а затем играют на росте цен. Логика следующая: пока мы можем работать, мы будем работать, но деньги будем вкладывать в единственное, во что имеет смысл в России: в недвижимость. Мы знаем точно, что на старости лет мы на пенсию рассчитывать не можем, потому что этих 10 тысяч в месяц хватит только на страховку «каско» для внедорожника. А вот квартира, пущенная в оборот – это минимум 25 тысяч в месяц, даже если сдавать «однушку» в Бирюлево. А если хорошую «двушку» в центре – уже 100 тысяч, можно и в ус не дуть. Самые удачливые из не дующих в ус отбили вложения меньше, чем за 10 лет. И так живут не только в Москве или Питере, но и по всей стране, просто суммы разные. Но общий возвышенный идеал – стать российским рантье. Чтобы не бояться ни старости, ни увольнения.

И вот лет пять назад, когда тряхануло кризисом, когда грамотные люди посмотрели на то, как распечатываются госкубышки и какие вообще у российского государства перспективы, эта мечта начала потихоньку меняться.

Во-первых, у нас жилье продолжало дорожать, а в Европе и Америке оно начало дешеветь, и порою сильно. За сколько, говоришь, у тебя в Болгарии друзья домики прикупили? А еще есть и Сербия, и вся Прибалтика, и все это означает вид на жительство в Евросоюзе…

Далее, про возраст я не просто так спросил. У тех, кому под 60, начались первые серьезные болезни. И тут выяснилось, что качественная медицина в России стоит дико дорого. В Эстонии или Латвии дешевле. Сначала стали зубы во время отпусков протезировать, а потом и все остальное.

Еще один фактор: поехали в гости к друзьям, которые уже прикупили недвижимость за рубежом. И убедились, что страшилка про «по душам не с кем поговорить» лжива. Потому что очень многие русские в Европе живут постоянно – говори не хочу! А добраться из Италии в Германию к друзьям при тамошних дорогах и лоукостерах куда проще, чем в Кострому из Москвы.

Ну, а при Путине стало понятно, что и финансового рая больше не будет. Государство свои деньги потратило на Олимпиаду и разворовало, денег нет, и значит, их будут отнимать у тех, у кого есть. О чем сейчас все говорят? О том, что плоскому подоходному налогу конец. О том, что с регистрацией по месту проживания гайки закрутят до предела. О том, что тех, у кого две квартиры, не говоря про три-четыре, налогами прижмут (как, кстати, и в Италии после Берлускони прижали). Уже сейчас во многих садоводствах за шесть соток налоги на землю такие, что пенсионерам не их поднять! Плюс, конечно, попросту дорого стало в России жить. В Москве давно дороже, чем в Париже. И сейчас еще храбрятся, говорят: начнут прижимать, мы свои квартиры на мужа-жену-детей-тещу перепишем, но все понимают, что если начнут прижимать по-настоящему, это не спасет. Примут какой-нибудь закон о прогрессивном налогообложении излишков жилплощади, – и все. А Дума в секунду проголосует. Она сегодня за что хочешь проголосует… И тогда ты окажешься в пенсионном возрасте не счастливым рантье, собирающим заслуженный урожай, а обычным тупым бараном, которого в очередной раз обстригло государство. Такая вот ерунда…

Риелтор вздыхает и уточняет: пока, на данный момент, когда почти все занимаются сдачей в аренду нелегально, в России быть рантье выгоднее, чем в Европе. Но если закрутят гайки – то будет уже не выгоднее. А если учесть безопасность, инфраструктуру, да и вообще воздух свободы, то окажется прав тот профессор, что квартиру в центре Москвы продает. Надо одной ногой здесь, а другой там. Если, конечно, границу, закручивая гайки, не перекроют… Твоего профессора не Плейшнер, случайно, зовут? Скажи ему, чтобы был осторожен!..

Я хмыкаю, но как-то криво.

Мы в пополаме оплачиваем счет за четыре чашки кофе. Это чуть больше дневного заработка среднего московского журналиста.

В километре от нас – улица Неглинная, на которой находится Центробанк.

Мы выходим на московский воздух, то есть ныряем в московский бензин.

2013