Но нет: я, доча, ста-а-а-рыя, мне ж пятьдесят пять, а жисть была тяжелая, это ж в какие домработницы при моем высшем образовании, а вот при советской власти у меня бы пенсия сто сорок была и жила бы счастливо, а дерьмократы ваши все разворовали, тьфу.
Это и есть смерть.
Если мы хотим жизни, пенсионный возраст должен быть поднят минимум на пять лет. Хотя покойники будут, понятное дело, с косами поперек дороги стоять.
ВОЗРАСТНОЕ
Однако низкий пенсионный барьер – лишь техническое ограждение смерти. Главный забор российской возрастной резервации, причем выстроенный добровольно – забор восприятия жизни.
Жизнь есть борьба.
Лишь тот достоин счастья и свободы, кто ради них готов идти на.
Стрекоза и муравей.
Внутри забора мерилом труда почитают усталость, – как точно подметил поэт и переводчик Илья Кормильцев.
Нынешний российский пенсионер не просто человек, проживший тяжелую, трудную, полную лишений и бытового идиотизма жизнь, но убежденный, что Только Страдание Оправдывает Звание Человека.
Тьфу три раза на мелкий пафос крупных букв. На убеждения, что муравей – молодец. Чревоугодник, любитель устерсов Крылов дал бы дуба при мысли о жизни в СССР, но советская традиция – она во многом и русская, причем из гнуснейших. Это традиция требования справедливости по мучению, а не по результату.
Какой там Моцарт! – Сальери настоящий русский герой. Наш парень. Он алгеброй – гармонию; он от станка не отходил. А замочил гаденыша – так поделом. Это что ж, ежели каждый у полюбовницы во хмелю начнет дуэт для скрипки и альта писать? Да работал ли он лето? При Сталине бы не побаловал. Порядок был. Худсовет.
Я ненавижу 9 мая за то, что двое в медалях непременно начнут выяснять, кому из них хуже приходилось на фронте.
Как у собесов всегда выясняют, кто корячился растопыристей.
Для них справедливость – это когда воздается за муки, а для такой справедливости потребна революция с последующим наведением порядка. Потому что эти два принудительных действия прикроют главное: отсутствие результата жизни. Хоть какого: хоть цитаты в учебнике, хоть конвертируемых сбережений, хоть покоя в душе.
«Да такой жизни вы не видели мы детьми ходили с торбами за плечами ели гнилую картошку весной и даже дрались грызли кочерыжки капусты работали все дети а вот я хотела бы спросить что вы умеете делать пером писать мы страну поднимали не будет таким как вы жизни верните стаж теперь мы все нищие», – пишет мне Тарасенкова Мария Васильевна, город Смоленск.
Таких писем у меня мешок: «Мы всю жизнь в говне прожили, а пришел Чубайс и ограбил».
Старость советского типа – это когда требуют дивидендов даже не с позабытых рекордов, а с позабытых тренировок. Когда ненавидят современный спорт жизни за разнообразие форм, яркость одежд и непредсказуемость результата. Когда убеждают себя, что этот сверкающий мир – не для тебя, а потому он развратен и гадок. И тогда остается – в обносках на шесть соток. «Содить» обреченную картошку. Крестьянином в достолыпинскую общину, чтоб всем миром одно и одно на весь мир.
Поселите их во дворце – на следующий день они вобьют два гвоздя и повесят наискось бельевую веревку. И будут стирать в корыте, загадив дворцовую прачечную. Ведь страдания – их единственный капитал.
ДЕНЬГИ
Они «не мильонеры», чтобы тратить деньги попусту. То есть на:
квартплату;
газеты;
транспорт;
развлечения;
врачей;
моду и прочую нематериальную хрень.
Так считают они в своем большинстве. Финансовая граница между старыми и молодыми пролегает в России по ответу на вопрос, какие расходы считать оправданными.
Вскормленные советской идеологической кашицей, ОНИ подошли к закату жизни стопроцентными материалистами, отказывающимися, однако, признать деньги всеобщим эквивалентом, потому что глядеть на себя сквозь призму эквивалента нет сил. Слезы капают.
Оттого деньги для стариков сакральны, как Грааль. Как можно пить из священной чаши? Как можно на дрова – икону? Тратить – кощунство. Советский пенсионер, в матрасной нычке которого не залежалось бы пятисот долларов – это антисоветский пенсионер.
В стремлении к накопительству наши старики удивительно смыкаются с зарубежными миддлами, которые тоже в массе осуждают расточительство и видят богатство не в приобретенных вещах, а в сбережениях, savings. Однако сходство – внешнее, ибо западный миддл-класс копит, во-первых, на счастливую старость, то есть возможность натянуть цветастые шорты, кислотную майку, и плюнув в харю молодежной культуре, заколбаситься по миру. А во-вторых, накопление поглощает лишь часть дохода, и доллар не откладывается ценой сидения на каше-затирухе, если она не есть часть особой диеты.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу