Луи-Себастьен Мерсье - Картины Парижа. Том II

Перу, одаренному такой мощью, остается начертать новую картину; несчастная мать, теснимая, с одной стороны, голодом, с другой — бесчестием, не может избежать грозящей ей смерти иначе, как пожертвовав своей дочерью. В трудной борьбе с совестью она, в конце-концов, торжествует, но умирает среди жестоких людей, извлекавших выгоду из ее страданий и ждавших от нее ужасной и вынужденной жертвы. Она умирает с сознанием выполненного долга, но смерть ее бесплодна: на другой же день после ее смерти дочь ее падает в бездну порока, вернее — уступает несчастью и своей неопытности.

Быть может, мою книгу прочтет какой-нибудь богач, один из тех, которые пользуются своим золотом, чтобы развращать людей. Если он доселе встречал матерей сговорчивых и преступных до такой степени, что я даже не смею здесь об этом писать, то он узнает по крайней мере, что и подобная грустная картина не может быть отнесена к разряду вымышленных.

Они поддерживают распущенность, освящают ее в силу как бы всеобщего соглашения. Они склоняют даже самые замкнутые характеры отдаться общепринятому развлечению. Балы эти считаются особенно удачными, когда на них царит страшная теснота: чем давка больше, тем довольнее бывают присутствующие.

Когда становится очень тесно, женщины предоставляют себя на волю приливов и отливов, причем их нежные тела прекрасно выносят натиск толпы, которая то останавливается на некоторое время, то начинает волноваться и катится, как волна.

Надо, говорят, иметь очень мало ума, чтобы не суметь проявить его под маской. Однако то, что там приходится слышать, гораздо менее остроумно, чем то, что говорится в клубах. На балах не говорят ни об отдельных личностях, ни о событиях, все разговоры туманны и бессодержательны, за исключением разговоров из области волокитства. Если бы правительство разрешило хотя бы на один только вечер полную свободу слова, то получилось бы нечто очень пикантное.

Содержанки, герцогини, мещанки скрываются под одинаковыми домино, и, несмотря на это, их различают; с гораздо бо́льшим трудом распознают мужчин, и это доказывает, что женщины обладают во всех слоях общества более тонкими и типичными чертами.

В прежние времена на этих балах царило шумное веселье; теперь о нем нет и помину: под маской наблюдают друг за другом не меньше, чем в обществе.

Я был в Париже на одном балу, где пятидесяти присутствующим домино предстояло сделать в тот же вечер по шести выстрелов каждому. Правда, об этом узнали только на другой день, но надо признаться, что это был весьма странный бал.

Торговка украшениями. С гравюры Видаля по рисунку Лоренса (Гос. музей изобраз. искусств в Москве).

Именно на этих балах, под утро, в Париже чаще чем где-либо, можно встретить множество интересных дурнушек.

Очень досадно, что там незаметно утрачивается то внимательное и вежливое отношение к женщинам, которое должно проявляться при всяких обстоятельствах, а особенно в общественных местах.

Когда какому-нибудь кармелиту, францисканцу или бенедиктинцу удается, сбежав из монастыря, тайно присутствовать на балу в Опере, он считает себя счастливейшим человеком. Он и не подозревает, что левитов {79} 79 Левитов — т. е. духовенства. там множество и что многие представители духовенства, целыми днями бегающие в лиловых одеждах, давно уже пресытились этим развлечением.

Единственно, что в Париже выполняется с серьезнейшим видом, точно дело идет о чем-то крайне важном, — это кадриль. Я поражен достоинством, с каким ее здесь танцуют.

Всем известно, что из Парижа посылают за границу в качестве образца куклу, но известно ли, что в письмах рассылают планы того или иного балета, контраданса с тысячью разных фигур или новой кадрили, чтобы они были в точности воспроизведены на расстоянии пятисот миль?

На балу в Опере произошло событие, которое будет отмечено в истории, так как оно послужило доказательством, что, несмотря на смену веков, древние обычаи быстро опять вступают в силу, едва лишь какие-нибудь исключительные обстоятельства пробуждают народный дух.

Чтобы прослушать шумную и однообразную симфонию, платят десять ливров с человека. Те, кому уже нечего больше ждать от женщин, на балу скучают, но они все же идут туда, чтобы иметь возможность сказать на другой день: «Я был на балу; меня там едва не задушили».