Владислав Шурыгин - Как воюют на Донбассе

Часто говорят, что «северяне» спасли ополчение от разгрома. Мол, подкрепление прибыло, когда до победы ВСУ оставались чуть ли не считанные часы. Это свидомая брехня! Ситуация в середине августа была тяжелой, но не критической. На этот момент ВСУ использовали практически все свои резервы, увязли и вели тяжелые бои в северных пригородах Донецка, в районе Иловайска и на подступах к Луганску, в районе Новосветловки-Лутунино. Сил рассечь территорию Новороссии у ВСУ уже не было, но война все больше погружалась в кровавый хаос — в зоне боевых действий оказались самые густонаселенные районы Донбасса. Счет погибших мирных жителей пошел на сотни. Необходимо было остановить эту бойню и принудить Украину к прекращению боевых действий и мирным переговорам. Для этого была разработана операция, и мы приступили к ее проведению.

Если не считать мелких огрехов, то все прошло как по нотам. Противник не смог вовремя вскрыть наше выдвижение и развертывание и обнаружил наше присутствие, только когда мы вошли с ним в непосредственное соприкосновение. ВСУ так и не смогли вскрыть наши силы, и потому по украинским докладам до сих пор гуляют самые фантастические цифры. Некоторые украинские военачальники договорились до того, что на территорию Украины вошло аж сто тысяч «северян», что есть полный бред!

Никаких глобальных задач «дойти до Киева» мы не имели. Если сводить все к одной формуле, то нужно было нанести поражение противнику, создав тем самым условия для прекращения боевых действий и начала переговоров.

Я доволен действиями «северян». Могу сказать, что они продемонстрировали высокий уровень подготовки и слаженности. Отлично работала разведка, хорошо справились с задачами штабы всех уровней,

Фактически «северяне» продемонстрировали тот тип ведения боевых действий, который на Западе называют «сетецентричной войной». Постоянное перемещение, постоянная разведка, своевременное выявление целей и своевременное их огневое поражение. Достаточно сказать, что, несмотря на очень ограниченный по площади район ведения боевых действий, «северяне» практически нигде не вступали с ВСУ в непосредственное взаимодействие, не вели боев, что называется, «глаза в глаза», нанося поражение дистанционно. Лишь считанные разы, что называется, завязывались бои. Единственный случай, когда несколько «северян» оказались в плену у ВСУ, стал следствием нарушения боевых документов и разгильдяйства младших командиров.

Вина за этот разгром и огромные потери целиком и полностью лежит на командовании АТО и Южного сектора: сначала они буквально в «нору» загнали целую группировку, никак не прикрыв фланги. Потом, увязнув в городских боях, вместо того чтобы обходить город, начали стаскивать под него новые БТГ — видимо, так хотели поднять над ним флаг. Ну а когда получили удар во фланг и счет пошел на часы, просто растерялись, начали ждать указаний «сверху», пока «котел» не захлопнулся. После этого никакого внятного командования мы уже не видели. Внутри «котла» метались, неся потери, батальоны нацгвардии и ВСУ, а снаружи командование даже не пыталось организовывать деблокирование своих войск. И это было странно! Мы, честно говоря, готовились к тому, что будем держать внешний фронт, но они даже не дернулись. Создавалось впечатление, что там изо всех сил делают вид, что под Иловайском ничего не происходит и все само как-то рассосется.

У нас был приказ — по возможности избегать больших жертв. Поэтому почти сразу до командиров окруженных частей довели наш ультиматум: всем, кто сложит оружие и оставит технику, гарантируются жизнь и выход из котла к своим.

Сейчас «окруженцы» везде голосят, что-де их обманули, им обещали коридор, но вместо этого раздолбили артиллерией. Это опять же брехня! Был конкретный ультиматум: оставляете на месте все тяжелое вооружение и технику — и на автотранспорте в определенном порядке выходите. Но вместо этого они начали играть в крутых рейнджеров. Выстраивать колонны на прорыв — с танками, бэтээрами, САУ. Все, что не могли вывезти, начали сжигать и выводить из строя. Мы за всем этим внимательно наблюдали. Разведка постоянно докладывала. Еще раз вышли на них — не хитрите! Хотите жить — выполняйте условия, выходите, как определено: днем, без тяжелой техники, по согласованию и под контролем. Всех выпустим! Они опять: «Да-да!», но, как начало смеркаться, рванули на прорыв, ну, собственно, и получили. Почти никто не ушел. Такой бессмысленной гибели людей я себе представить не мог. Дорога смерти какая-то…