Марина Раку - Музыкальная классика в мифотворчестве советской эпохи

Грубер Р. Рихард Вагнер и проблема его творческого метода // Советская музыка. 1933. № 2. С. 35 – 36.

Там же. С. 40.

Там же. С. 44.

Цит. по: Бартлетт Розамунд. Из истории создания «Валькирии» // Музыкальная академия. 1994. № 3. С. 129.

Ср., например: Меринг Ф. История германской социал-демократии / Пер. со 2-го нем. изд. М.Е. Ландау: В 4 т. СПб., 1906 – 1907. Эта основополагающая работа Меринга неоднократно переиздавалась в советское время.

Соллертинский И. О пути Рихарда Вагнера // Рабочий и театр. 1933. № 3. С. 4.

Луначарский А. Путь Рихарда Вагнера // Известия. 1933. 13 февр.

Гачев Д. Наследство Вагнера // Известия. 1937. 17 ноября. Цит. по: Полякова Л. Вагнер и Россия. С. 33 – 34. Гачев Дмитрий Иванович (1902 – 1945) – музыковед, эстетик. Учился в Музыкальной академии Софии как флейтист. В 1923 г. после правительственного переворота, будучи членом компартии, эмигрировал в Бельгию. С 1926 г. в СССР как политэмигрант. В 1926 – 1929 гг. учился в Московской консерватории (история музыки – М.В. Иванов-Борецкий). В конце 1920 г. председатель общества «Музыка – массам». В 1929 – 1930 г. отв. редактор журнала «Пролетарский музыкант». В 1934 г. окончил Институт красной профессуры. В 1934 – 1938 гг. редактор и заведующий редакции западноевропейских классиков Госиздата. Репрессирован в 1938 г. Погиб в ГУЛАГе.

Манн Т. Страдания и величие Рихарда Вагнера / Пер. А. Кулишер // Манн Т. Собр. соч.: В 10 т. Т. 10. М., 1960. С. 172.

Крупская Н.К. Из ответов на анкету Института мозга // Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине: В 10 т. Т. 2 / Сост. В.С. Дридзо, С.У. Манбекова. С. 371.

Там же.

Грубер Р.И. Рихард Вагнер. М., 1934. С. 115 – 116.

Бухарин Н.И. Социализм и его культура // Тюремные рукописи Н.И. Бухарина: В 2 кн. Кн. 1 / Под ред. Геннадия Бордюгова. Предисловие Стивена Коэна. С. 196. (Гл. О стиле социалистической культуры).

Альшванг А. Вагнер. М., 1938. C. 30.

В 1939 г., по свидетельству балетмейстера Ростислава Захарова, дирижер Самуил Самосуд при горячей поддержке Асафьева задумал поставить в Большом вагнеровскую тетралогию, стремительно отреагировав таким образом на изменение внешнеполитического курса СССР. Захарову предлагалось осуществить режиссуру будущих спектаклей, но они не были поставлены (Захаров Р.В. [Современники о С.А. Самосуде] // С.А. Самосуд. Статьи. Воспоминания. Письма / Сост., автор вступ. ст. и коммент. О.Л. Данскер. М., 1984. С. 104).

Соллертинский И. Драматургия оперного либретто // Соллертинский И. Критические статьи / Ред. и вступ. статья М. Друскина, сост. и коммент. И. Белецкого. Л., 1963. С. 91 – 107, 105. Годом раньше в Большом театре состоялась премьера оперы Валерия Желобинского по роману Горького «Мать», и Соллертинский мог оглядываться на этот пример. Но, вероятно, еще более близкий повод для подобных аналогий давала политическая ситуация – временное «замирение» с Германией.

См.: Розенталь Бернис. Соцреализм и ницшеанство // Соцреалистический канон / Под общ. ред. Ханса Гюнтера и Евгения Добренко. СПб., 2000. С. 56 – 69; Rosenthal Bernice. New Myth, New World: from Nietzsche to Stalinism. The Pennsylvania State Univ. Press, 2002.

Острецов А. «Леди Макбет Мценского уезда». С. 19.

По мнению Л. Акопяна, отсылка к Вагнеру возникает и в коде Четвертой симфонии Шостаковича (1936), где в качестве «мотива жалобы» дважды процитирован «лейтмотив нибелунгов» (в сущности, гармоническая последовательность из двух аккордов). Исследователь пытается разгадать его символическое значение, не настаивая, впрочем, на четких выводах, хотя более вероятным представляется, что этот краткий, отчетливо ламентозный оборот возникает в значении риторической формулы (см.: Акопян Л.О. Дмитрий Шостакович: опыт феноменологии творчества. С. 395).

Ленфильм, 1937 – 1939 (2 серии). Режиссер Ф. Эрмлер. Сценаристы М. Большинцов и Ф. Эрмлер. Композитор Д. Шостакович.

Акопян Л. Дмитрий Шостакович. Опыт феноменологии творчества. С. 395. Этот пример, несомненно, типологически родственен траурному маршу М. Багриновского на слова В. Брюсова на смерть Ленина, на который указывалось в гл. I.

Например, Сабанеев писал в середине 1920-х гг.: «Теперь ни для кого не стало секретом, что оперное дело у нас вообще переживает серьезнейший и, быть может, смертельный для него кризис. Опера, как тип художественного восприятия, как художественная форма, разлагается медленно, но упорно. Причины, взрастившие этот кризис, уходят далеко вглубь, и, по всей вероятности, самый кризис не является функционально связанным именно с революционным периодом, ибо его симптомы начались гораздо ранее <���…>. Этот кризис, по-видимому, даже не имеет местного значения, а скорее мировое …» (Сабанеев Л. Музыка после Октября. С. 56). Сходные суждения рассеяны в статьях Б. Асафьева того же десятилетия, являясь общепринятой темой критических рецензий.