Морис Ренар - Новый зверь. Каникулы господина Дюпона. Неподвижное путешествие

– Кто будет здесь жить через год? – опросил тот, кто затеял это спиритическое развлечение.

– Ого! Если ты станешь спрашивать его о будущем, – воскликнул Марлотт, – ты услышишь какую-нибудь чепуху или он совсем замолчит!

– Оставь, – вмешался Кардальяк.

Вопрос повторили снова:

– Кто будет здесь жить через год?

Стол заскрипел.

– Никто! – возвестил переводчик.

– А через два года?

– Николай Вермон.

Все мы в первый раз слышали это имя.

– Что он будет делать в этот самый час ровно через год?

– Нам хотелось бы знать, что он делает… Отвечай!

– Он начинает… здесь, на мне… записывать… свои приключения.

– Ты можешь прочитать, что он пишет?

– Да… и то, что он напишет потом… и то и другое…

– Расскажи… Только начало, самое начало.

– Устал. Алфавит… недостаточен… Дайте пишущую машину.

В темноте раздался сдержанный шепот. Я встал, принес свою машину и поставил ее на столик.

– Это «ватсон», – сказал столик, – я француз и желаю писать на французской машине, мне нужен «дюран».

– «Дюран»? – спросил мой сосед слева, страшно удивленный. – Разве есть такая фирма? Я не слышал.

– И я тоже.

– Я такой не знаю.

– И я.

Мы были страшно расстроены этой неудачей. Вдруг отчетливо и медленно прозвучал голос Кардальяка:

– У меня есть «дюран». Хотите? Я привезу.

– Ты сумеешь писать в темноте?

– Через четверть часа я вернусь, – сказал он и вышел, оставив наш вопрос без ответа.

– Ну, уж если вмешался Кардальяк, – сказал один из спиритов, – будет потеха.

Вновь загоревшаяся люстра осветила наши напряженные лица. Марлотт был даже бледен.

Кардальяк вернулся поразительно скоро.

Он сел за столик со своим «дюраном». Снова погасили свет. Совершенно неожиданно столик заявил:

– Остальные не нужны. Поставь свои ноги на мои. Пиши.

И мы услышали щелканье пальцев по клавишам.

– Странно!.. – воскликнул переписчик-медиум. – Черт возьми! Мои пальцы движутся сами собой!..

– Тсс… вот жулье!.. – прошептал Марлотт.

– Клянусь вам, что это правда, – подтвердил Кардальяк.

Мы просидели довольно долго в молчании, прислушиваясь к стуку этой «телемашинки». Щелканье клавиш прерывалось только звонком в конце каждой строчки и стуком салазок при повороте. Каждые пять минут заполнялся лист. Мы решили перейти в гостиную и прочитывать там вслух передаваемые Кардальяком через Жильбера листы.

79-й лист был расшифрован нами уже на рассвете, когда машинка остановилась.

Но то, что напечатал этот «дюран», так нас захватило, что мы принялись умолять Кардальяка довести рассказ до конца.

Он снова сел за работу, и через несколько ночей, проведенных за этими скоропишущими цимбалами, Кардальяк доставил нам полностью все приключения Вермона.

Читатель познакомится с ними на страницах этой книги.

Эти происшествия крайне странны, и в них много щекотливого. Будущий автор этих записок не сможет их опубликовать: ему придется сжечь рукопись, как только он ее закончит. Таким образом, если бы не предупредительность столика, ни одна живая душа никогда не ознакомилась бы с этими страницами, и это раздражает меня, настолько убежденного в правдивости этих сообщений, что я опубликовываю их даже раньше, чем они написаны.

Я их считаю правдивыми, несмотря на то что они изображают характер такой странности, что он может показаться карикатурой. Местами они представляют беглые наброски, заметки на полях…

А может быть, это все апокриф? Сказка скорее входит в славу, она обольстительнее истины. А эта сказка Кардальяка ни в чем не уступает другим.

Мне безумно хочется, чтобы описание доктора Лерна было подлинным портретом существующего человека. Ведь согласно пророчеству столика приключения нашего героя, изображенные здесь, в действительности еще и не начинались и только начнутся, когда эта книга увидит свет. Подумайте, какая же это будет потрясающая, лихорадочная, неслыханная злободневность!

Кроме того, через два года я узнаю, живет ли действительно Николай Вермон в моей маленькой квартире на улице Виктора Гюго. Именно это укрепляет мою веру в то, что здесь нет никакого подвоха. Как могу я допустить, чтобы высокоинтеллигентный и серьезный Кардальяк потратил столько часов, чтобы просто сфабриковать всю эту историю?.. И это мой самый главный, сам за себя говорящий аргумент.

Ну а если придирчивый читатель захочет все это проверить, пусть он отправится в Грей л’Аббе. Там он получит подробнейшие сведения о существовании профессора доктора Лерна и его образе жизни. Что касается меня, то у меня на это свободного времени сейчас нет. Я буду очень просить этого достойного исследователя сообщить мне все, что он узнает. Я прямо горю нетерпением узнать, что, в конце концов, представляет собой последующий рассказ: мистификацию со стороны Кардальяка или действительно откровение, продиктованное вертящимся столиком?