Виктор Еремин - Стеснительная гетера и другие истории из мира интриг и интриганов

– Передай это своему королю и предупреди, что с ним поступят так же, если он тут объявится с контрабандой!

Видимо, Дженкинс все же откупился, потому что команду «Ребекки» отпустили в тот же день. Бедолага капитан законсервировал свое многострадальное ухо (скорее всего засолил, поскольку спиртового консервирования тогда не знали) и затаил обиду на испанцев.

В первой половине июня 1731 г. «Ребекка» пришла в Лондон. Уже 11 июня Дженкинс через госсекретаря герцога Томаса Ньюкасла, в чьем ведении были южные колонии Великобритании, передал королю Георгу II жалобу на испанцев. Тогда для британских купцов это был единственный возможный путь борьбы с произволом испанцев. Было проведено дознание, с капитана сняли показания. Британские власти в Вест-Индии направили протест губернатору Гаваны Дионисио Мартинесу де ла Вега. Тот пообещал разобраться с происшедшим, тем более, что незадолго до этого получил указание смягчить политику в отношении контрабандистов. Этим дело и закончилось – британцы удовлетворились. И хотя в лондонском журнале «Джентельменс мэгэзин» за июнь 1731 г. была опубликована статья об истязаниях капитана Дженкинса и его команды, публика отнеслась к случившемуся с безразличием – ежегодно подобное случалось примерно с 10 командами британского торгового флота.

Терпимость властей к произволу испанцев объясняется просто – намечалось сближение Великобритании и Испании. В мае 1730 г. премьер-министром Британии стал Роберт Уолпол, активный изоляционист. Управляемое им государство отказалось от активной внешней политики и сосредоточилось преимущественно на внутренних делах острова. Премьер считал, что все проблемы можно решать с помощью денег, причем договориться можно с любым противником.

Правда, отсидеться не удалось. К началу 1730-х гг. резко усилилась Франция, построившая мощный флот. Достаточно сказать, что тогда в Карибском море на 1 британский боевой корабль приходилось 10 французских. Союзником Великобритании в такой ситуации могла стать только Испания.

Сближение держав оказалось кратковременным. Уже в 1736 г. испанский король Филипп V (царствовал в 1700—1746 гг.) ужесточил законы об обыске судов контрабандистов в испанской Вест-Индии. Дело в том, что в середине 1730-х гг. англичане учредили новую колонию в Америке – Джорджию. Это необычайно взволновало и испугало испанцев, увидевших в Джорджии существенную опасность для всей испанской Вест-Индии.

Портрет адмирала Эдварда Вернона. Художник Т. Гейнсборо

Миролюбивый Уолпол задумал решить возникшее напряжение переговорами и заключением специальной конвенции. Да не тут-то было! Молодая английская буржуазия не желала и далее терпеть ущемления от дряхлеющего врага. В парламенте уже сложилась сильная политическая группировка, устремленная к войне с Испанией. Во главе этой группировки встал воинственный член Палаты общин вице-адмирал Эдвард Вернон. Он-то и организовал слушания в Палате общин о зверствах испанцев. Когда подыскивали жалобщиков, в числе прочих вспомнили и о капитане Дженкинсе. Как нельзя кстати пришлось вдруг возникшее из небытия отрезанное ухо капитана. Никто даже предположить не мог, что оно окажет такое возбуждающее воздействие на национальные чувства британцев. Патриоты потребовали возмездия! Ухо стало знаменем страдальцев! И блестящим орудием пропаганды партии войны.

Испанцы не были готовы к большой схватке, англичане тоже. Поэтому оба правительства с энтузиазмом приступили к мирным переговорам, пытаясь таким путем успокоить разгоравшиеся народные страсти. Однако подписанная ими 14 января 1739 г. в Пардо конвенция сохранила за испанцами право обыскивать английские суда! Более того, британские купцы обязывались выплатить 68 тыс. фунтов стерлингов штрафа. На фоне шумихи вокруг уха Дженкинса эти условия виделись рядовым англичанам более чем унизительными. Так что тот факт, что Испания согласилась возместить британским купцам понесенный ими ущерб на сумму 95 тыс. фунтов стерлингов, более уже никого не интересовал.

Едва конвенция была подписана, выступил набиравший тогда силу политик Уильям Питт Старший. Он сказал: «Кого сейчас презирают? Нас и нашу нацию. Это чувствуется при каждом европейском дворе. Все видят, что Испания говорит с нами как хозяйка, все знают о ее диктаторских условиях. Конвенция позорна, она лишь создает иллюзию решения проблемы».