Сергей Яковлев - На задворках России

— Хозяин — барин, — пробурчал Василевский с нескрываемой досадой, давая понять, что новая ситуация не слишком его устраивает.

Запомнилось, что сверху на столе у него как раз лежал мой роман "Наследство", несколько лет назад вышедший приложением к "Страннику" и тогда же мной Василев­скому подаренный. Очевидно, уже шла дотошная проработка всего со мной связан­ного, и едва ли в одиночку.

Так я входил поневоле в сложные хитросплетения амбиций, интересов и отноше­ний, за несколько лет моего отсутствия в "Новом мире" ставших, как я уже понял, зна­чительно мудренее.

Первая обязанность заместителя — читать все, что идет в журнал, полностью отвечая за содержание. Залыгин к тому времени просматривал рукописи выборочно и в набор их не подписывал.

— Ким проработал мало, но однажды избавил нас от оч-чень большой неприятно­сти! — рассказывал он мне. — За это я ему благодарен. Если у вас что-то вызовет сомнение, сразу несите рукопись ко мне. Не вступайте в переговоры с отделом. Со временем взаимоотношения наладятся, когда они поймут, что я вас поддерживаю... А пока лучше действовать через меня.

Предложенная схема работы мне не слишком понравилась. Возможно, я в ту пору переоценивал товарищеские чувства коллег, сохранившиеся у многих, как я думал, с прежних пор, их способность к конструктивному сотрудничеству. И недооценивал идеологическое безумие. Так или иначе, вмешиваться пришлось сразу, и притом — напрямую.

На стол ко мне лег оригинал-макет первого номера за 1995 год, совершенно гото­вый к отправке в типографию. От меня требовалось лишь подписать его в печать. Впрочем, это мог сделать и Василевский, как делал не однажды в отсутствие замести­телей. В подготовке этого номера я не участвовал, какие-то серьезные изменения в оригинал-макет внести было невозможно — поджимали сроки. Однако на последней полосе в списке редколлегии уже стояла моя фамилия с указанием должности. А про­читанные к тому времени последние вышедшие номера журнала вызывали у меня досаду, не хотелось оказаться причастным к новым промахам, и я решил хотя бы перелистать будущий выпуск...

Долго листать не пришлось. Журнал был юбилейным и открывался "программным" заявлением. Впервые привожу его полностью в том первоначальном виде, в каком предполагалось отправить в печать.

"НОВОМУ МИРУ" — 70 ЛЕТ

Эти семь десятилетий, почти совпавшие с существованием СССР, были прожиты журна­лом не в безвоздушном пространстве - вместе со страной и эпохой. Журнал был основан коммунистическими властями. В первом номере "Нового мира" центральное место занима­ла статья Ульянова-Ленина о диктатуре пролетариата. В разные годы печатались и офици­альный доклад Молотова 1939 года о разгроме Польши, и брежневские мемуары, и суровые инвективы в адрес проклятых троцкистов, вредителей и проч. Одни авторы журнала стали жертвой террора, другие запачкались в чужой крови, в судьбе третьих совместилось и то и другое.

Печатали Есенина и Луначарского, Безыменского и Пастернака, М.Калинина и Платоно­ва, А.Толстого и Пильняка, Шолохова и Солженицына, Фурманова и Ахматову, Горького и Бродского, Пришвина и Демьяна Бедного, Гладкова и Цветаеву, Леонова и Мандельштама, Софронова и Федора Абрамова, Михалкова и Трифонова... Стоит ли продолжать? История нашей словесности ХХ века — со всей ее славой и позором — так или иначе запечатлена на страницах "Нового мира".

Имя нашего журнала прочно связано с именем А. Т. Твардовского. О тех годах, той редакции, ее судьбе написано уже много, в том числе и на страницах "Нового мира"; на Твардовского постоянно оглядываешься. Но и это уже история. Ее можно изучать, чтить, обсуждать. Но нельзя перенести в настоящее.

Сегодня мы действительно другой журнал — не тот, что был в 20-е годы, в 40—50-е, не тот, что в "Твардовские" 60-е, и не тот, что в застойные 70-е, даже не тот, что был в начале "перестройки и гласности"... Меняется Россия, меняются авторы, сотрудники и читатели. Мы сегодня далеко не всем любезны, но у нас есть свой читатель.Что же такое "Новый мир" сегодня? В самом общем смысле он журнал демократический, то есть не красный и не коричневый. Каким он получается, пусть судят читатели. А каким мы сами хотели бы его видеть — можно сформулировать так: мы журнал либеральный. Не в смысле аморфно-безответственном, а в смысле последовательного отстаивания либераль­ных ценностей — незыблемости частной собственности, свободы предпринимательства, не­вмешательства государства в частную жизнь и т. д. Мы журнал безусловно светский и тем не менее христианский, в том отношении, что именно христианские ценности видятся нам необходимым фундаментом ценностей либеральных. Мы журнал российский, поскольку нас в первую очередь волнует жизнь нашей страны, ее культура, благополучие, свобода, безопасность. Мы журнал независимый, то есть не являемся, как раньше говорили, орга­ном какой-либо партии, даже если она нам близка, какого-либо творческого союза или цер­кви, к которой многие из нас принадлежат. Да и в плане юридическом мы предприятие со­вершенно частное.