Кошмар на улице Вазир

С момента взрыва СВУ прошло уже около 10 минут, и, похоже, взвод хорошо справлялся со всеми делами. Не было видно признаков присутствия противника в доме, но Мэдден настаивал, что там скрылось не менее двух «плохих парней». Я не был уверен, что они не покинули дом через задний ход ещё до того, как я выставил там машину. В голове крутились фразы про «напор и дерзость» — и я решил, что самое время действовать. Лучше продолжать давление на противника, чем дать ему время приготовиться к обороне.

Я проинструктировал парней, что были со мной, что мы переберёмся через забор около пристроенного к стене сарая. Я передал мой план Мэддену, и тот достал складную штурмовую лестницу, что имелась сзади его машины, приставив её потом к стене около сарая. Командир отделения, что был со мной, просил меня не идти первым, но я решил, что сам должен вести людей «вперед и вверх». Сарай расположен поодаль от входной двери, так что я чувствовал, что вход в этом месте будет неожиданным для противника. От этой точки мы могли двигаться прямо к входной двери. «Набор взломщика» был наготове, а один из моих парней имел дробовик в качестве второго оружия. Два плохих парня против команды решительных пехотинцев — они явно были в минусе. У них не было ни шанса, пока мы продолжали действовать в хорошей «агрессивной манере». Блессинг вышел на связь и доложил, что, как только батальонная группа быстрого реагирования прибудет, он передаст им подбитую машину и выдвинется ко мне на усиление. Я согласился. Наконец, оглядев бойцов моей группы, я спросил, все ли готовы, а после мы двинулись к стене и начали карабкаться по лестнице.

Вид на двор и дом со стороны сарая

Я и ещё три моих парня перебрались через стену. Как только нас набралось четверо, мы начали двигаться к парадной двери. Во дворе стояла машина. Обходя ее, мы двигались ко входу. Когда замыкающий нашей группы был на стене, очередь из АК хлестнула по нему. Он рухнул головой вниз почти с двух метров. По трём парням, что были со мной, открыли сильный огонь из стрелковки. Шедший первым сразу же был ранен, двое других укрылись за машиной. Раненый парень пытался отползти к ней же, но был ещё раз ранен — в икроножную мышцу, которую просто оторвало.

Пулемётчик отделения поставил своё оружие на капот машины и принялся поливать дом свинцом. Он выпустил все 100 патронов из ленты, пока другой солдат оттащил за машину раненого. Мэдден докладывал Блессингу по радио. Я приказал Мэддену подавить противника огнём с машин. Тот в ответ проорал, что вот-вот даст огня — турелям ещё нужно время повернуться. Стрелки турельных «двухсот сороковых» следили за улицами, а не за домом. Как только пулемётчик присел, чтобы перезарядиться, что-то звякнуло по капоту машины, и граната упала на землю. Она взорвалась как раз в середине нашей четвёрки. Я успел заметить, что у меня нет руки, потом ещё одна граната упала. Кто-то крикнул: «Граната!» и всё…

Опять всплываю над землёй! Мёртвый, чёрт побери! Я увидел Ахмеда чуть ниже меня. Я же не следовал по пути наименьшего сопротивления, старался избегать очевидного! Спросил Ахмеда, что случилось с ним. Тот ответил, что пулемётчик вскочил и выстрелил в него, когда сам Ахмед стрелял в ползущего раненого. Я глянул вниз, на место боя. Все люди, бывшие со мной, начали свой собственный путь к высшему суду… Внизу, на земле, Блессинг только что прибыл с остальной частью взвода. Позади дома в этот раз никто не убегал. По крайней мере, им не удастся уйти.

Лестница в небеса…

Ахмед, в основном, был доволен случившимся. Он погиб за дело, в которое верил. Ахмед сказал, что, как только дом был окружён, они все решили принять «добровольную» смерть, отправив в ад как можно больше американцев. Тоном прорицателя он заявил, что передо мной разверзнется прямая дорога в ад, как только мы закончим наше вознесение. Я поинтересовался, как он оценивает мой план. Ахмед объяснил: только увидев штурмовую лестницу, приставленную к стене, все защитники сменили позиции, чтобы вести огонь в этом направлении. Один из боевиков высказал идею, что следует дать перелезть через стену минимум пяти американцам, чтобы они не смогли быстро перебраться назад. Командир боевиков хотел убить как можно больше американцев во дворе дома. Один из его людей получил приказ бросать как можно больше гранат по другую сторону машины. Ахмед пояснил: когда стрельба начнётся, американцы смогут укрыться только за машиной.