Олег Мозохин - Синдикат-2. ГПУ против Савинкова

Затем стал просить Сыроежкина купить ему по возможности в Москве золотые часы «Омега» и папирос. Предложил комбинацию «по заработку». С его слов один еврей, контрабандист, попал в тюрьму. Еще до ареста тот неоднократно предлагал Лясону переправлять большие партии кокаина для продажи в России через «своего» человека. Лясон думал принять все меры к его освобождению, а после того, как контрабандист достанет товар, Григорий Сергеевич его получит и продаст в России, «а этого еврея — к черту, к черту». Григорий Сергеевич пообещал поручику Лясону по такому вопросу побеседовать в будущем.

Затем Сыроежкину постелили постель и заготовили проездные документы, которые тут же и передали.

28 января в 5 часов он выехал в Вильно. Прибыв на место назначения, отправился к Фомичеву, которого застал дома. Сказал ему, что прибыл из Москвы от Леонида, передал письма. Затем Фомичев познакомил Григория Сергеевича с Анфисой Павловной, а та в свою очередь — с Надеждой Сергеевной Оболенской из Киева, проживавшей у Фомичевых на правах прислуги.

В разговоре Фомичев коснулся своего пребывания в Москве, состроил крайне недовольное выражение лица и сказал: «Ведь я тоже был в Москве». Сыроежкин ответил, что о его приезде в Москву узнал недавно. После обеда Фомичев, захватив с собой сотню папирос для капитана Секунды, вышел из квартиры, спустя некоторое время явился Секунда.

Когда Григорий Сергеевич сказал ему, что, уже будучи на территории Польши, задержался с приездом в Вильно на несколько часов по вине заместителя коменданта 7-й роты в Турковщизнах Курацкого, Секунда разразился руганью и начал говорить с Иваном Терентьевичем о возможности перемены пункта перехода границы вместо Турковщизны Радошковичи через Липово. Но на этом пункте они почему-то не остановились.

В продолжение 10–15 мин. разговор носил общий характер. Видя, что у Секунды уже не хватает терпения увидеть привезенный материал, Григорий Сергеевич передал его. Секунда тут же начал его просматривать, изредка произнося «добре, добре», «добре есть». Еще перед тем как Сыроежкин передал материал, Секунда рассказал о том, что вопрос о его переводе в Познань окончательно разрешен. Он скоро туда уезжает, но связь с нами безусловно будет поддерживать. Обращаясь к Фомичеву, сказал: что же касается паспортов, то он об этом переговорил, все будет сделано.

За ужином капитан справился о здоровье Леонида Николаевича, расспрашивал о последних новостях в России, затем говорил об антисоветском движении и, в частности, об Антонове. Сыроежкин рассказал, что в период Гражданской войны командовал партизанскими отрядами, пытался не раз соединиться с Антоновым и Махно, но неудачно. Район действий его отрядов — Донская, Саратовская и Кубанская области. В конце разговора намекнул на возможность своей поездки в Варшаву, главным образом за тем, чтобы купить там револьвер «американский кольт», по поручению Леонида.

Секунда сказал, что он может ехать на сколько угодно, документы выдаст в любое время. Капитан пробыл приблизительно час, говорил очень любезно, выражал все время сожаление по поводу обморожения пальцев, пообещав прислать на лечение денег. На другой день передал через Фомичева 10 долларов.

В тот же день Григорий Сергеевич с Иваном Терентьевичем были в кафе «Штраль». Фомичев рассказывал, как он убежал из Воронежа, как проводил работу в лагерях, вскользь касался своей поездки в Париж и о том, что газета «За Свободу» перебивается кое-как. Сыроежкин говорил, что не может забыть красной партизанской работы, что настоящая работа его успокаивает. Первую ночь Григорий

Сергеевич провел в квартире Фомичева, на другой день перебрался в гостиницу «Бристоль».

3 февраля Сыроежкин выехал с Фомичевым в Варшаву. Прибыв туда, остановились временно в кафе на ул. Маршалковской, оттуда Иван Терентьевич созвонился по телефону с Дмитрием Владимировичем Философовым и через полчаса стал собираться к нему идти, захватив с собой журналы и газеты, которые затем были посланы Савинкову.

Перед поездкой в Варшаву Секунда передал Григорию Сергеевичу 30 долларов. Фомичев, зная об этом, неоднократно просил дать ему взаймы 25 долларов для передачи «одному» человеку в Варшаве (Философову), так как тот очень нуждается в деньгах. Григорий Сергеевич не отказал в этом.

Возвратившись от Дмитрия Владимировича, Фомичев зашел в «Гранд-отель», д. 5 по ул. Хмельной. Вернувшись, стал намекать, что обедать с ними будет Е.С. Шевченко. Сыроежкин ответил, что не уполномочен с кем бы то ни было встречаться и вести переговоры. Фомичев в конце концов согласился с этим доводом, боясь получить нагоняй от Шешени и Федорова и добавил: «Ну, в таком случае я сам сделаю доклад о международном положении, сойдет».