Георгий Куницын - Открытые письма «архитектору перестройки» А.Н. Яковлеву

Вопрос только в том, несешь ли ты за это ответственность.

Ты чувствуешь себя ныне так, будто лично ты чуть ли не мессия, который принес искупление нашему обществу, так сказать, без Страшного суда... Ты — добрый...

И впрямь о тебе слова евангельские пишет твой апостол в предисловии к твоему «Обвалу»: «Эта книга уникальна... тем, что всю эту страшную советскую правду о марксизме написал человек, который долгое время состоял в высшей команде “часовых у храма” этого вероучения. А.Яковлев в начале 70-х годов (на самом деле с лета 1965 года. — Г.К.) руководил отделом пропаганды ЦК КПСС, начинал перестройку снова в роли заведующего этим же отделом, с 1986 по 1988 год был секретарем ЦК по идеологическим вопросам, а затем — по международным. Кардинальные изменения в этих областях имеют историческое значение».

Чего уж ждать, что скажет сама история через сто хотя бы лет!

А далее и вовсе вот что: «В этом пересечении в одном человеке судеб жреца и разоблачителя вероучения я вижу особый тайный (?) смысл. Прозрение и очищение от коммунистического наваждения, запечатленное в этой книге, ценно тем, что оно произошло в душе человека честного (?) и искреннего (??), пережившего во всей полноте человеческих чувств и свою веру, и свое неверие» (Яковлев А.Н. Обвал. с. 4).

А если далее, то в лесу дров более. А.Ципко заливается фальцетом: «Я лично больше доверяю историческому чутью, чувству времени, присущему Александру Яковлеву. У него по сравнению со всеми нынешними непримиримыми и торопливыми есть то несравненное преимущество, что он вместе с другими реформировал, творил нашу нынешнюю историю. Не каждый смертный в состоянии похвастать тем, что он творил историю. Что бы с ним, А.Яковлевым, ни случилось, он навсегда войдет в историю России. Когда-нибудь расскажет, как он с М.Горбачевым освободил от коммунизма Восточную Европу. Автор этой книги (?!) вернул нам историческую память, национальную культуру. Свободу совести, здравый смысл. Как бы ни мучило непримиримых и нетерпеливых болезненное самолюбие, они обречены быть вторичными политическими фигурами, живущими дарованной свободой» (Яковлев А.Н. Обвал. С. 8).

И это все о нашем отечественном спасителе...

Об истории, которую все мы и вы (особенно ты) натворили, разговор все еще пока впереди. Я здесь привел эти цитаты из «Яковлевиады» только для обозначения масштаба несовпадения моей позиции и отступнической позиции вас двоих (столь редкостно точно копирующих друг друга).

Хотя зачем и удивляться: Троянская война всего лишь из-за женщины уже тысячи лет тому назад получила свою «Илиаду», а новоявленные взяли и зачеркнули вообще всю историю сотен и сотен миллионов людей почти за целое столетие... Опять же и успевать еще многое надо: зачеркивание истории — это и есть новейшая российская история! Каждый зачеркиватель ставит памятник только себе и в итоге остается без памятников.

Так вот. Каков же нравственный эквивалент твоего поведения в «доканадский» период?

Солдатский вариант для тебя отпадает. Потому отпадает, что, в отличие от солдата, который не имеет выбора — выполнять ему преступный приказ или нет, ты в оккупации Чехословакии имел даже и право не участвовать, ибо исполнил свой воинский долг ранее — своим фронтовым участием в Великой Отечественной. Если ты все же участвовал и в оккупации (получив для этой цели, наверное, и какое-то офицерское или даже генеральское звание?), то это был твой выбор. Если ты участвовал в качестве штатского лица, то тем более это было проявление твоей индивидуальной воли. Значит, и позиции...

Надо, впрочем, тут, именно тут, непременно рассмотреть и твой оригинальный «аргумент» трусости. В сущности, называя себя и других трусами, ты выбираешь лично для себя наименьшее зло. В бесконечно ответственной и сложной ситуации. Это не самокритика, это увертка. Получается, если ты действительно струсил отказаться от выполнения преступного приказа, то вроде бы нет тебе и порицания (тем более наказания) за то, что ты, струсив, его выполнил?.. А все равно возникает неудобство: тебя разборчивые люди не принимают за смелого и мужественного человека... Разборчивые. Много ли их? Это, конечно, не очень приятно, но в противном случае, если заявить смело об отказе выполнить преступный приказ, ты потерял бы самое для тебя важное — расположение высшего начальства. И как следствие этого — свою должность. И вообще — карьеру. А для тебя это — всё.

Что же, стало быть, получается? А то, что одно из самых презренных человеческих качеств — трусость — в твоем контексте превращается ни много ни мало в спасительное обстоятельство по отношению к твоему (и других) безнравственному, а подчас и противоправному (в данном случае по отношению к иностранному государству) действию. Ведь, в сущности, все руководящие деятели (и высокопоставленные исполнители) в ходе чехословацких событий (и венгерских, и в Афганистане) вполне подпадают под компетенцию того или иного международного судебного процесса — в духе Нюрнбергского.