Василий Мизин: Снайпер Петрова

Галя подошла к окну и хотела прикладом выбить нижнюю четвертушку стекла.

— Так нельзя! — успела остановить ее Петрова и объяснила, а вернее показала, как это надо сделать.

Аню Смолину Нина Павловна отвела от сарая на десяток шагов и сказала:

— Здесь ваша позиция! Оборудуйте ее, как можно лучше маскируйтесь, ведь местность открытая…

Козубек, оставшись одна, быстро устроила свое снайперское гнездо. Дымка постепенно рассеялась, и перед ее глазами все явственнее просматривались очертания переднего края противника. Она увидела проволочные заграждения и бруствер первой траншеи. Было тихо. С каждой минутой становилось все светлей и светлей. Галя не спускала глаз с вражеских окопов.

В сарай, вся в грязи, с прилипшей к ватнику прошлогодней травой, приползла Петрова. Тяжело дыша, шепотом спросила:

— Как дела? Не появились еще гады? Смотри, Галинка, не забывай, где находишься, ошибки враг не простит.

Козубек вытащила из-за пазухи фляжку и подала старшине:

— Погрейтесь, чай еще не остыл.

Нина Павловна отпила несколько глотков и почувствовала, как тепло приятно разлилось по всему озябшему телу.

— Спасибо, доченька! Жди терпеливо, уж такая наша работа. Стрелять не торопись, надо чтоб наверняка было, а то только распугаешь эту нечисть.

Налетевший внезапно ветер зашуршал по полу остатками старой соломы, покатал кем-то оставленные консервные банки, ненадолго прогнал устоявшийся запах гнили и плесени и затих в дальнем углу.

— Ладно, Галочка, оставайся, а я поползу к Ане и к другим парам. Надо проведать всех.

Аня Смолина лежала и изредка вздрагивала то ли от озноба, то ли от ожидания встречи с фашистами, которые в любую минуту могли здесь появиться.

— Анечка, ты помнишь, что сегодня твоя главная задача охранять Козубек?

Аня хотя и понимала, что приказ есть приказ, но поначалу ей такое решение старшины показалось обидным. Она ничего не ответила, только в знак согласия небрежно кивнула головой. Петрова заметила обиду девушки и поспешила успокоить:

— Глупенькая! Вы потом поменяетесь местами…

…Приближалось время обеда. Солнце уже светило и припекало вовсю, а фашисты так и не показывались, как будто все вымерли. От долгого лежали без движения и от тепла клонило ко сиу, и мокрая одежда теперь казалась не такой уж неприятной, вот только ноги затекали, наливались свинцовым грузом. Так хотелось размяться! Аня, чтобы не уснуть, до боли кусала язык, щипала пухлый подбородок.

Козубек снова и снова напрягала зрение. Над бруствером фашистского окопа на какие-то доли секунды сверкнула солдатская каска. Но выстрелить она не успела, да и к лучшему, потому что через несколько минут гуськом легкой рысцой бежали с котелками трое гитлеровцев. Их головы то поднимались над бруствером, то исчезали. Настал тот момент, когда надо было сосредоточиться на выстреле. Галя нажала на спусковой крючок, и фашист, что шел впереди, остановился и упал, широко раскинув руки в стороны. Пока его друзья разбирались, в чем дело, Козубек уничтожила того, который шел последним.

В окопах противника начался переполох. Дружно ударили минометы, потом открыла беглый огонь и артиллерия. Мины и снаряды ложились вокруг сарая. Деревянные стены ходуном заходили, того и гляди, развалятся и придавят. С потолка, в образовавшиеся щели, посыпались черепичные осколки.

Аня увидела в оптический прицел гитлеровца. Но выстрелить не успела. Открыла огонь наша артиллерия, и весь передний край заволокло черным густым дымом. Стрельба с обеих сторон кончилась как-то сразу, будто по чьей-то единой команде.

После того как улеглась пороховая дымка, Аня заметила сразу нескольких фашистов, стаскивающих убитых и раненых в укрытия. Стрелять Смолина умела отлично, и она успела уложить двоих.

Когда совсем стемнело, к ним подползла Нина Павловна:

— Живы ли, доченьки?

— Живы, товарищ старшина! И счет открыли: по два фашиста отправили на тот свет…

Возвращаясь в батальон, Петрова заметила:

— Двум другим парам не посчастливилось, они вернулись, не открыв личного счета мести, но это не беда, время еще есть, есть и живые фашисты.

В батальоне их поджидали, и все, кто встречался им на пути, да и сам майор Сидоров, от души поздравляли девушек с первой победой.

Конец апреля.

Чем ближе была Победа, тем ощутимей сказывалась усталость. Последний марш-бросок старшина Петрова совершила с большим трудом. И хотя по-прежнему шла впереди колонны и с полной солдатской выкладкой, она стала замечать, как тяжела ее новенькая снайперская винтовка, и вещевой мешок, который раньше был ей не в тягость, вдруг стал резать лямками плечи, давить на спину; намокшие кирзовые сапоги казались теперь пудовыми гирями и нередко сваливались.