Сергей Пилипенко - Тайны имперской канцелярии

– Не верь, – строго приказал ему император, подняв указательный палец вверх, – не верь никаким слухам. Руководствуйся только своим знанием, тогда будешь разуметь. Понял меня?

– Да, – как-то опасливо ответил собеседник, втайне боясь, что царь на него прогневается.

– Ладно, – успокоил его император, – уноси все это и не забудь сам проделать то же, что и я, иначе долго буду болеть.

– Что? Как? Этим? – задал вопросы обескураженный слуга.

– Да, этим, а чем же еще. И долго не задерживайся, потому как будешь мне нужен.

– Сию минуту, – слуга поклонился и вышел.

– Вот так всегда, – недовольно сказал царь, осматривая свои апартаменты, – никому нельзя в голову втолковать что-либо подобное. Чуть что, сразу относят к немцу. Ну, да ладно. Бог с ними. Поймут когда-то, что на Руси и свои цари править могут.

Спустя минуту царь оделся и был готов к началу своего обычного рабочего дня.

Было уже восемь часов, и он ждал доклада Тайного Императорского Советника, с которым вчера поздно вечером оговаривал некоторые политические вопросы.

– Куда же он запропастился? – думал царь о своем, только что ушедшем камердинере. – Пора и честь знать, – хотя в душе понимал, что времени прошло очень мало.

В дверь постучали и вошли.

– Разрешите, Александр Павлович, – спросил вчерашний знакомый голос.

– Да, – спокойно ответил император, указывая рукой на недалеко от него стоявшее кресло, – а это, кто с тобой?

– Тайный агент, – отвечал так же спокойно вошедший, – случилось непредвиденное.

– Что такое? – проронил царь.

– Кто-то ночью проник в канцелярию и унес документы особой важности.

– Конкретно? – строго спросил царь, вставая со своего законного места.

– Пропала папка с документами на «О», – ответил тот четко и по-военному.

– О чем там? – без тени самодовольства в верховной власти спросил царь.

– Конкретно расскажу позже, – ответил Тайный Советник, – а сейчас, попрошу у вас разрешения снабдить сего человека документом, удостоверяющим его отношение к тайной службе и отправить на розыск.

– Хорошо, – ответил царь и тут же резким розмахом пера подписал документ, поданный все тем же Советником.

Тот аккуратно сложил его вчетверо и, обернувшись к лицу, стоявшему позади него, сказал:

– Я думаю, что вы справитесь с этим поручением, – и вручил бумагу.

– Покорно благодарю за доверие его Величество и вас так же. Не подведу. Не сомневайтесь, – и человек, откланявшись, вышел из комнаты.

– Кто это? – усомнился царь в таком преданном извращении.

– Да так, мой опытный человек, – не совсем доверительно отвечал глава имперской канцелярии – Иван Федорович.

– Темнишь, ой, темнишь, – улыбнулся царь, но тут же, резко меняя разговор, спросил, – так, что было в том документе и о чем идет вообще речь?

– В принципе, дело-то пустяковое, – развел руками советник, – сторож уснул, пристав отлучился на минуту, а документ исчез. На месте пропажи обнаружена разбитая лампа с растекшимся керосином. Очевидно, вор был неосторожен или испугался чего-то. Но, как бы там, ни было, папка исчезла. Не помог даже след, оставленный от порожка его ногами. То ли галоши размокли, то ли урод какой-то, но след разлапистый и нечеткий, хотя я догадываюсь, в чем тут дело.

– И в чем же? – недовольно спросил царь, вновь усаживаясь на свое место.

– Скорее всего, на нем вовсе не было галош, – невозмутимо спокойно отвечал начальник тайной полиции, – потому, и след расплывчатый.

– Резонно, – отвечал ему царь, – а, что же с самой папкой. О чем там?

– Да, так, – неохотно отвечал все тот же советник, – все на «О».

– И что сие значит? – любопытствовал дальше царь.

– Околот, острог, окрыжник и т.д., – начал было ломать комедию тот.

– Ладно, отвечай открыто, – резко сказал царь, склоняя голову в его сторону.

Человек подошел ближе и шепнул на ухо царю несколько слов.

– Что ж, весьма серьезно, стоит над этим подумать, – ответил император, снова облокачиваясь на спинку своего царственного стула.

– Меры я принял, – доложил тут же советник, – но, на всякий случай, решил убрать часть особо важных документов в другое помещение.

– И куда же? – уточнил царь.

Тот снова подошел к нему вплотную и прошептал на ухо.

– Ну, что за жизнь такая, – вслух произнес император, – даже поговорить нельзя спокойно в своем кабинете.

– То-то и оно, – согласился с ним советник, снова отступая в сторону и садясь в предложенное ранее кресло.