А. Ермаков: Подлинные записки Алексея Ивановича Ермакова

Из дома матери мы переехали в дом его тестя Лыжина на Остоженку. Поместились во дворе в деревянном штукатуренном флигеле, выходящем в Мансуровский переулок. Дом двухэтажный, с мезонином. Внизу, в полуподвале, выходящем в переулок, жили холостые приказчики Лыжина; в половине, выходящей на двор, жил священник – старик одинокий, рядом – сестра Лыжина, Мария Ивановна, с двумя детьми, Сережей и Егорушкой, и мужем Александром Ивановичем, которого все звали Дядей. Он изготовлял порошок, чтобы не было вони в сортире и помойных ямах. Делом своим был очень занят, так что, бывало, и не подходи к нему, непременно обругает. Много над ним смеялись. Второй этаж, половину, выходящую в переулок, занимал Сергей Иванович с женой Марьей Александровной; мезонин: одну комнату – кормилица с Сашей, который только что родился; в середине полутемную – я, рядом – кухарка и горничная. Вторую половину, выходящую во двор, занимала мать Александра Ивановича Лыжина, Арина Ивановна, старуха лет под семьдесят с целым штатом каких-то божьих людей. Сам Лыжин с семьей жил в каменном двухэтажном особняке, выходящем на Остоженку. Во дворе – службы, где жили кучера, конюшни, каретный сарай, прачечная, погреб, птичий двор с курятником.

Обязанности мои были отпирать и запирать амбар. Ключи находились у хозяина. Вставал в 7.30 утра, пил с прислугами чай, подходил к двери спальни хозяев, стучать иногда приходилось долго – очень крепко спали, наконец, ключи вылетали из-под двери, и я летел в город, где жили приказчики. Обычные занятия: мести полы, стряхивать пыль с товара, обтирать пыль с полок и прилавков. Артельщик приносил самовар с кипятком – наливать и подавать чай приказчикам, являлись покупатели – подавать и убирать товар; торговля оптовая: отберет купец товару рублей на пятьсот, из них нужно отрезать на костюмы отрезов 30, на брюки – 50, на пальто – 20. Наготовив все это, нужно записать в книгу, проставить цену, отнести переписку в контору, где выписывали счет. Занятие это мне очень нравилось. Часто приказчики забывали показать какой-либо сорт товара, я его доставал с полок и клал на прилавок, давая знать, что этот сорт еще не смотрели. Приказчики меня за это любили. Подавать товар звали меня наперебой. Наши краснослободцы все у нас покупали, познакомили меня с купцами из Темникова, Саранска, Троицка, Наровчата, которых я тоже приводил и продавал товар. Ценили это только приказчики, хозяин это мало видел, занимался больше в конторе. Часто бегал в амбар Лыжина – торговали они на Ильинке, в доме Купеческого общества 15 15 Дом Московского Купеческого общества («Посольское подворье») был построен в 1889 – 1890 годах, по проекту архитектора Б. В. Фрейденберга по адресу улица Ильинка, дом 8. .

Посылал меня Житков к своему тестю, Александру Ивановичу, занимать денег на уплату векселей. Лыжин ругался и гнал меня к черту, но отделаться от меня было нелегко. Я говорю, что без денег мне являться не велели, сегодня срок, а завтра вексель поступит в протест к нотариусу. Ругал он своего зятя всячески, денег давал, но мне грозил, что «если ты еще раз, паршивый черт, придешь, то я тебе уши надеру – так и скажи своему хозяину!» Впоследствии, ввиду того что я часто наведывался, он приказал приказчикам не допускать к нему, а взять за шиворот и вытолкнуть за дверь, что они и проделывали. В особенности усердствовал его наперсник Михаил Петрович, прозвали его Петух. И действительно следил: только я, бывало, отворяю дверь в магазин, а он тут как тут. Я кричу, а он вышибает. На нашу возню приходил старший сын хозяина Александр Александрович, разбирал, в чем дело и, если сам был в хорошем духе, докладывал ему. Иногда и удавалось получить, но больше выгоняли. Придет Сергей Иванович, спрашивает: «Ну что?!» Рассказываю, как выгоняли, схватится за голову: «А! Черти, жидомор!» Но пройдет несколько дней, опять посылает. Время шло незаметно.

Зимой запирали рано, электричества еще не было, с лампами торговать – боялись пожара, в 4.30 вечера уже приходил домой.

Житков до того любил спать! Раз амбар заперли, я иду с ключами, на Ильинке встречаю его, едет на извозчике в амбар. Я окрикнул, говорю:

– Заперли, иду домой.

– А! Черт! Садись, поедем!

Дома я узнал, что он, оказывается, только встал и поехал в город.

По праздникам не торговали, времени свободного было много, Марья Александровна давала читать книги.

К кормилице, молодой красивой женщине, ходил муж, которого она угощала. Хозяйка мне наказывала, чтобы я не оставлял их одних, играя с ребенком. Как ни старались они меня удалить, не удавалось, уходил, только проводив мужа.