Александр Альшевский - Пламя Хоннодзи. Что оно осветило в истории Японии

Считается, что Лао-цзы одно время наставлял в ритуале Кун-цзы, проповедника из царства Лу. Правда, некоторые сомневаются в этом. И правильно делают! Во что сейчас можно быть уверенным на 100%?! Лишь в то, что следующим президентом у нас будет опять В.В.Путин. Это видимо угодно тому, что иероглифом обозначается «Дао». Так вот. Ученик, оказавшись к тому же Конфуцием, восприняв духовный импульс наставника, пошел еще дальше и дошел до того, что каждый человек должен занимать свое место в обществе. Как так? А вот так: «всяк сверчок знай свой шесток». Что касается шестка, то его и искать не надо. Вас просто посадит на него и посадит безошибочно все то, что скрывается за тем же иероглифом «Дао».

Вообще-то два этих китайских мудреца заложили фундамент мировоззрения для огромного количества людей, этакой философии выживания в агрессивной среде: сиди на своем шестке и занимайся недеянием (иначе говоря, не суетись – дороже выйдет). И проживешь сто лет. Будешь дергаться, проживешь значительно меньше, а результат (для себя самого, разумеется) – в целом тот же. Голыми мы пришли в этот мир, голыми из него и уйдем. Вот правда так правда (но не дальне, а ближневосточная). И вот что еще. В наших школах и институтах проходят ОБЖ («Основы безопасности жизнедеятельности»). Предмет, без всякого сомнения, нужный и полезный. Там про дао и сверчков на шестках ни слова, а все больше про то, что делать при пожаре и наводнении, где и чем затыкать во время радиации, и другие советы на случай чрезвычайных ситуаций. А вот что делать в повседневной жизни, когда зарплата месяцами задерживается, забастовки даже «сухие» помогают не очень, а так хочется придти на школьный вечер в новом красивом платьице и хоть раз попробовать, что за штука такая – «суси», ОБЖ не известно. Зато хорошо было известно мудрецам Лао и Кун. Допусти их к преподаванию этого предмета, они вмиг бы всех убедили в том, что для безопасности жизнедеятельности наличие золотого унитаза ничто по сравнению с наличием, скажем, запора да к тому же хронического. Вот если бы к наличию золотого унитаза да отсутствие запора, тогда совсем другое дело. А если золотого унитаза нет, а запор, наоборот, присутствует, что тогда посоветуют мыслители востока? Может возникнуть и такой пронизанный ехидством вопрос. Тогда, если невтерпеж, бегом в аптеку за слабительным, а если время терпит – в библиотеку или книжный магазин. Китайцы оставили большое литературное наследие, покопавшись в котором, Вы, наверняка, найдете ответы и не на такие сложные вопросы бытия. И не беспокойтесь, если натолкнетесь на длинную очередь таких же искателей. Смело вставайте в ее конец. Ведь мудрец, становясь позади всех, оказывается впереди всех. Во как!

Тем временем у пребывающего в неведении самурайства стали проявляться порывы к объединению страны. Одни даймё видели свой стяг в столице, откуда они правят всей страной. Другим раздробленность страны мешала экономическим интересам. Третьим просто осточертела эта постоянная борьба за выживание. Четвертые просто запаниковали, прослышав (как пить дать китайцев, от кого же еще?) о надвигавшемся с запада прогрессе. А были и пятые и шестые и, может быть, даже и седьмые, а то и восьмые. Всем в головы не залезешь. Да мало ли было причин кончать с раздробленностью?! Каким образом? Это другой вопрос, но кончать было надо, тем более уже наступало время трех собирателей земель японских: Ода Нобунага, Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу. Как до них дошли идеи Никколо Макиавелли и дошли ли вообще, неизвестно. Но факт остается фактом. Все они были отъявленными макиавеллистами, считавшими, что для уничтожения раздробленности и объединения страны под неограниченной и сильной властью государя все сгодится: и насилие и хитрость и вероломство и клятвопреступление и лицемерие и ложь.

Эта троица собирателей земель японских без всякого сомнения заслуживает более подробного знакомства, но перед этим хотелось бы остановиться на двух событиях, которые заметно повлияли как на ход объединительного процесса, так и последующее развитие Японии. Я имею в виду заимствование ружья и прибытие христианских миссионеров.

25 августа 1543 г. к берегам острова Танэгасима архипелага Осуми, что на юге Японии, прибило большой корабль. Местные жители глаза вытаращили от удивления. Что это за корабль такой и откуда его принесло? Да и люди, сошедшие с него на берег, какие-то странные: высокие, рыжеволосые, голубоглазые. А в чем они одеты?! Просто жуть какая-то. И говорят ко всему прочему на сплошной тарабарщине. Более того, у рыжеволосых в руках были металлические трубки длиной сантиметров под девяносто. Местные насторожились: а вдруг пришельцы начнут ими размахивать, и что тогда? Атмосфера складывалась не совсем праздничная. Ну, точь в точь как при встрече Миклухо-Маклая с папуасами Новой Гвинеи. К счастью для всех обстановку довольно ловко разрядил китаец У-Фэн, находившийся среди непрошеных гостей. На морском песке он быстренько нарисовал иероглифы, из которых следовало, что пассажиры корабля – иностранные купцы, прибывшие с юга. В общем, «южные варвары». Так японцы, подражая китайцам, станут называть европейцев (португальцев и испанцев), добиравшихся до берегов Японии, как правило, с юга. А голландцев, поняв, что они не такие уж варвары, японцы будут величать, правда, чуть позже, поуважительнее – рыжими.