Александр Альшевский - Пламя Хоннодзи. Что оно осветило в истории Японии

А для этого ой как надо было повозиться. Здесь и защита от наводнений, и дренаж, и дамбы всякие, и дноуглубление рек, и прочие ирригационные штучки. В общем, одни проблемы, технические и финансовые. А так хочется взять и без всяких проблем увеличить налог с крестьян, но они, бедолаги, и так на грани восстания. Только подвернись какой-нибудь ронин (мало ли их по дорогам шляется) или вольнодумец из мелкопоместных, такую проблему получишь, что горько пожалеешь, но поздно будет. Так что кто поумней, и видел дальше собственного носа, вынуждены были вместо продразверстки обходиться чисто экономическими методами поддержания своего благополучия. Кто-то по примеру Такэда Сингэн принялся за возведение дамб. Кто-то стал стимулировать освоение целины. А некоторым пришлось потратиться на разработку новых рудников. Надо же было из чего-то чеканить звонкую монету. И не только медную, но и серебряную, а то и золотую. Копите деньги, господа, и уже на них покупайте силу!

Наиболее дотошливые даймё пошли еще дальше: взяли и обмерили все поля на подведомственной территории. Та еще затея, но расхитители феодальной собственности и несуны пришли в ужас. Вот на что способен учет! По результатам обмеров даймё мог запросто подсчитать заполняемость своих закромов и обложить крестьянство налогом уже не наобум, а по-научному, так сказать.

А налог, уж будь любезен, выплати весь до копеечки. И спорить не надо. Просто плати и все. Даймё спорить с тобой о погодных катаклизмах, качестве рассады и изношенности инвентаря, сам понимаешь, не будет. Ему не до этого – времени в обрез. А вот на то, чтобы поучить уму разуму людишек на примере конкретных неплательщиков налога и нарушителей закона, время он найдет, и не сомневайтесь. Недаром же на этот случай у него припасены распятие, сожжение на костре, отрезание ушей и носа, кипячение в котле, колесование, распиливание пилой и много другого «учебного материала». Здесь наверное все более менее ясно. Вопросы может вызвать, пожалуй, лишь колесование. Поэтому о нем чуть подробнее. Ноги приговоренного привязывают к двум колесам. Их начинали вращать в разные стороны, и тело человека разрывалось на две части. Ужас, конечно, но очень уж доходчиво. Не успеешь только представить себе все это, как сразу же тянет на заливное рисовое поле для ударной работы. После трудового дня – немедленно домой, за изучение законодательства, а не то, не приведи господь…

И это были не простые угрозы, смотри, мол, не шали. Все это практиковалось без всякого сожаления. Да о каком – таком сожалении сострадании могла идти речь в эпоху, когда денно и нощно не смолкали битвы, жизнь человека ничего не стоила, а крестьянина могли подвергнуть жесточайшему наказанию очень даже хладнокровно. Причем вместе с ним запросто могли пострадать и члены его семьи, а то и вся деревня. Однако вряд ли стоит обвинять японских феодалов в излишней жестокости. Просто вспомните, что творилось примерно в тоже самое время в просвещенной Европе. Вспомнили? Наверняка! И про Итальянские войны и Великую крестьянскую войну в Германии и кровавую междоусобицу во Франции и много чего другого… Сколько крови лилось, сколько образчиков жестокости. Таковы были времена, таковы были нравы.

А про Россию и говорить-то нечего. Тамошних «проказников» с метлой и головой собаки на седле разве удивишь колесованием или железной пилой по живому телу. Экая невидаль. Вот если тоже тело да перетереть пополам веревкой! И поделом ведь будет. Не замышляй дурного против повелителя своего. Если веревок вдруг на всех не хватит, то сгодятся дубины или «некая составная мудрость огненная» («поджаром» называется). Этими и прочими средствами воспитывали целые города: Клин, Тверь, Торжок. А что творилось в Новгороде Великом и вспоминать страшно. И все ведь во благо государства. Именно о нем всегда думал Иван Васильевич. Даже заживо поджаривая на большой железной сковороде боярина П.М.Щенятева, только о государстве и думал. О чем же еще? Не о Федоре же Басманове в самом деле. А про бывшего митрополита Филиппа все враки. Разве мог Малюта Скуратов собственноручно задушить божьего человека?! Да он просто умер от угара печного. Дело то обычное. И верили! А попробуй не поверить. В миг на раскаленной сковородке вместо Щенятева окажешься. Недаром же в ужас от творимого в России приходили иноземцы из той же просвещенной Европы. Как пишет с их слов Н.И.Костомаров, «Если бы сатана хотел выдумать что-нибудь для порчи человеческой, то и тот не мог бы выдумать ничего удачнее». Это они про опричнину, когда «туга и скорбь в людях велия были». К чему все эти страшилки? А к тому, чтобы читатель не подумал, что японцы вытворяли у себя что-то из ряда вон выходящее по части жестокости. Как видите, ничего особенного. Скорее наоборот. Могли бы что-нибудь и поинтереснее придумать.